В конце ноября

Прочитано в рамках книжного клуба
Пустынный остров, на котором не могут прижиться цветы.
Безжалостное и такое своенравное море.
Деревья, движущиеся по земле и стремящиеся в глубь острова.
Кладбище птиц.
Маяк, который невозможно зажечь.
Морра, блуждающая по голому берегу в поисках света.
Одинокая мама, пытающаяся в одиночку создать уют на негостеприимном маяке.
Одинокий и почти сумасшедший папа, живущий стремлением понять море и прокормить семью.
Одинокий Муми-тролль, ищущий общения с морскими лошадками и даже Моррой. Муми-тролль, покидающий семью, чтобы жить в одиночестве на поляне.
Одинокий Рыбак, не помнящий своего прошлого.
Жуткая история, и с первых страниц мне было трудно смириться с мыслью о том, что история эта о тех же жизнерадостных и веселых муми-троллях, о которых я читала ранее.

Последняя книга муми-серии — «В конце ноября» — рассчитана скорее на взрослую аудиторию, нежели на детскую. Это произведение — прощание Туве Янссон с волшебным Муми-долом и его обитателями. Печаль, страх и надежда на лучшее будущее — вот что испытывают герои повести в ожидании возвращения семьи муми-троллей в долину.

Один из набросков Туве Янссон к книге «В конце ноября»

Надо понимать, что Т. Янссон писала эту книгу в непростой период своей жизни: в июне 1970 года создательница муми-мира потеряла самого дорого человека на свете — Хам (свою маму). По словам Т. Карьялайнен (с. 300), это время также осложнялось для Янссон периодическим разладом с Тууликки Пиетиля, пассией Туве. Важно добавить, что к тому моменту времени за плечами Т. Янссон оказалась вымученная (буквально!) первая книга для взрослой аудитории — автобиографическая повесть «Дочь скульптора» (1968 г.), ставшая актом переосмысления своего детства, а также внутрисемейных отношений.

После повести «Папа и море» Туве Янссон искренне считала, что больше никогда не вернётся к семейству муми-троллей. Отчасти она оказалась права. События в книге «В конце ноября» хоть и протекают в Муми-доле, однако самих муми-троллей нет; главными героями становятся персонажи, пришедшие в их дом с разными целями, но объединённые одним желанием — почувствовать себя не столь одинокими.

Повесть «В конце ноября», как никакая другая, метафорична. Например, через образ Онкельскрута показано старение, итог которого всегда один; отъезд семьи муми-троллей можно воспринимать как прощание со старой жизнью и примирением с жизнью новой; ноябрь — месяц, когда осень отдаёт бразды правления зиме, это месяц перемен, время увядания и темноты.

Муми-дол немыслим без Муми-мамы. Это ясно всякому, кто знаком с творчеством Туве Янссон. Повесть «В конце ноября» есть ничто иное, как прощание писательницы с собственной матерью. Если посмотреть на произведение под этим углом, становится понятным, почему книга вышла такой печальной. Да и без этого всякое прощание, как известно, приносит грусть.

Каждая книга про муми-троллей о своем, особом. И читать их стоит не только детям. Я очень рада, что "Папа и море" попала мне в руки именно сейчас и именно сейчас я познакомилась с этой историей. Потому что сейчас я нахожусь в том возрасте и состоянии, про которое написана эта книга. Это действительно повесть для взрослых. Для тех, у кого налажено хозяйство, устоялась жизнь, подросли дети. Удивительно пронзительная книга о переменах и поисках себя.
Когда все встало на свои места, муми-папа внезапно обнаружил, что ему больше не надо проявлять героизм. Все хорошо, тихо, спокойно, идет по накатанной колее. Даже пожар потушили без него. Приспособиться к этой новой жизни очень сложно, так что муми-папа ищет себе новое дело и находит его. Я, к счастью, нахожусь не в положении муми-папы, но очень хорошо его понимаю. Тем более, что его ощущения и мысли описаны очень хорошо. Я могу прекрасно это представить и ощутить. Отдельно интересно его отношение к муми-маме: бережно-покровительственное и немножко неловкое. Видно, что любит, хочет быть нужным, но не всегда получается и иногда выглядит нелепо.
Муми-мама верна себе. Я не могу сказать, что она идет на поводу у муми-папы, она гораздо мудрее. Ей нужно сохранить семью и уют, даже если для этого надо уплыть на далекий остров. Она просто скажет "да" и возьмет с собой розу в горшке. А потом, пока муми-папа будет строить совершенно необходимый волнолом, она устроит маленький садик. Правда, выясняется, что ей тоже нужно время для себя, что оказывается несколько неожиданно для всей остальной семьи. Муми-мама - это про понимание, заботу и уют. Она самая мудрая из всех. Никто не знает, каково ей внутри себя, но дома будут заштопаны полотенца, а кастрюля для воды будет найдена вовремя. Для меня она практически идеал женщины (а в этой книге особенно). И тем ценнее обнаруживать в ней неидеальные черты, живые мысли и чувства. Она становится ближе и роднее.
Муми-тролль подрос и переживает все прелести подросткового периода. И опять-таки для меня удивительно, как на это реагирует муми-мама. И вот тут я прекрасно понимаю, чего ей это стоит. Но в итоге это, пожалуй, самый лучший вариант из возможных.
Немного удивила меня малышка Мю. Я не слишком хорошо помню ее по другим произведениям (надо бы перечитать), но здесь это еще один очень настоящий подросток. Если муми-тролль в целом мирный вариант, то Мю бунтарь, противоречащий всем и вся. Но при этом видно, что ей тоже очень нужны внимание и любовь семьи, хоть она и пытается это скрыть. Ну и она прекрасно взбадривает мирное существование муми-семейства, а заодно периодически добавляет долю сурового реализма в несколько идеалистический оптимизм остальных.
Это отличная история прохождения через кризис. Это не катастрофа, это изменение и развитие. Потому что

Перемены - это непросто, но они открывают новые возможности. И муми-семейство находит новую точку баланса, в которой будет строить свой уют. До следующего периода перемен.

Муми-семья переезжает жить на маяк, на крошечный остров, "самый последний населенный клочок земли", за которым только море.
В большой семье каждый одинок. Все говорят о пустяках и молчат о важном. А когда кто-то пытается говорить о важном, его не слушают.
У Муми-папы депрессия. У Муми-мамы депрессия. И даже у Муми-тролля депрессия - может, она приходит вместе с взрослением? Не говоря уже о странном одиноком рыбаке. И только Малышка Мю вполне счастлива сама по себе, и ей не нужны ни экстравагантные хобби, ни домашние хлопоты и розовый сад, ни компания высокомерных морских лошадей, чтобы быть довольной жизнью и энергичной.
Красивая меланхоличная книга об одиночестве, море, ветрах и туманах. О чувстве тоски и бесприютности, об ощущении собственного ничтожества перед бескрайними просторами и тишиной.
В детстве она бы мне, наверное, совсем не понравилась. А сейчас я второй день размышляю, какой из депрессивных муми-троллей — я.

Гений и одна из Личностей XX века, Туве Янссон, прекрасно читается вот уже сколько лет, и каждое возвращение к ней приносит радость. А читать её не устаёшь – кто же ещё напишет тебе на двухстах страницах семейный психологический роман, мистический хоррор, компьютерный квест, бильдунгсроман, экзистенциальный роман, саспенс, битком набитый символикой, написанный лирическим языком с поэтическими метафорами и бесхитростными, но точными афоризмами вроде: «Просто, наверное, природа — это красивее, чем сад?». «Папа и море», повесть про сплошные воскресенья, прочищает замусоренное сознание и пытается восстановить зыбкую связь «человек – природа». Да ещё всё это снабжено потрясающими иллюстрациями, в которых можно узнать темы Каспара Фридриха, Мунка, Айвазовского, да ещё и с очаровательными детскими линиями и полными осмысленности взглядами. Вспоминаешь сразу всю мировую культуру. Можно получить учёную степень, написав подробный анализ этой повести, а можно провести волшебный вечер за ней, сам не осознавая, что именно тебя очаровывает. Так и кажется, что если читать это повествование в ухо умершему, душа переродится в Муми-долле. Ну а нам, простым смертным, остаётся простое удовольствие иногда говорить друг другу: «Кусты разошлись по домам... у нас снова всё хорошо» и иногда чувствовать себя живым от ушей до кончика хвоста.

...А где-то играет музыка. Ты слышишь - тихонько - музыка, такая смешная музыка, печальная, будто дождь.

(с) Аля Кудряшева

Это пронзительная книга, светлая и лирическая, вовсе не детская.
Она полна отголосков тихого дождя и шуршания листьев, она дышит осенью - осенними размышлениями и осенней тревогой, осенними напевами, осенней тишиной и еще чем-то неуловимым, что заставляет покидать привычные места, и отправляться в дорогу, пытаясь найти что-то безмерно важное... Быть может, стремясь найти - себя?

Они покидают родные места в конце ноября, когда совсем близко уже долгая зима, и идут в пустующий дом в прекрасной долине муми-троллей, в дом, который приютит и объединит - ненадолго, может быть, на несколько недель, на несколько осенних тактов, - всех их: Снусмумрика, который всегда уходит не попрощавшись и играет на губной гармошке лучше всех на свете, Филифьонку, боящуюся пыли и гусениц и почти неосознанно, но отчаянно нуждающуюся в любви, танцующую Мюмлу, маленького Хомсу, рассказывающего себе сказки... Всех их - одиноких в тишине ноября. Всех их - тех, кого эта осень научила чему-то, уходящих свободными из муми-дома.

А еще у этой книги есть мелодия, тихо льющаяся между строк, -

Пока Муми-семейство приключается на маяке в части «Папа и море», долина продолжает жить. Снусмумрик решает неожиданно вернуться к муми-троллю, хотя сперва кажется, что их дружба повзрослела и истончилась: Снусмумрик забыл оставить другу ежегодное традиционное письмо, а сам Муми-тролль о нем даже не вспомнил, когда семья затеяла переезд. Хемуль, живущий по соседству, решает нанести муми-семейству визит, так как ему вспомнилось, как здорово он проводил у них время. Маленькому хомсе, который живет под лодкой, захотелось материнского тепла, а кто может подарить больше тепла, чем муми-мама? Старик Староум (в другом переводе Онкельскрут) забыл свое имя и даже своих внуков, обиделся на всю семью и решил пойти в долину — туда, где ему когда-то было хорошо. Мюмла приходит в долину, чтобы навестить свою сестру Малышку Мю и остальное муми-семейство. Филифьонка чуть не погибает во время мытья окон и практически сбегает из дома туда, где ее точно поддержат — к муми-маме.

И эта разношерстная во всех смыслах компания приходит к закрытому дому муми-троллей. Снимает ключ с гвоздика у двери, входит и растерянно думает «А что дальше?».

В этой компании я заметила и себя. Ведь я пришла в муми-долину не к кому-то конкретно, я пришла за знакомым теплом, за ощущением поддержки, за теплой лапой на плече. А тут оказалось, что тепло придется искать внутри себя, а поддержку — в незнакомых людях/существах.

А ведь гости даже не очень то и знают хозяев дома. Кроме Мюмлы и Снусмумрика, которые уже не гости, а полноценные члены семьи, остальные представляют муми-семью чуть ли не святыми. Не живыми, а придуманными с помощью хороших воспоминаний, не реальными даже, а как с фотографии, на которую ностальгически смотришь. И именно поэтому маленький Хомса расстраивается и злится, когда Мюмла упоминает, что муми-тролли иногда уходят в соседний лес, когда злы, обижены или поругались. Ведь как они могут быть злыми или обиженными, если он помнит только тепло и заботу!

Впрочем, Староуму не нужны конкретно муми-тролли, ему нужен кто-то. Хотя он думает, что самодостаточен в своем забытьи, но на самом деле он хочет быть важным, ревниво прислушиваясь, как бы никто не начал что-то праздновать без него. Он такой немного раздражающий, шумный дед, которому сочувствуешь и потакаешь.

А образ именно этой Филифьонки, кстати, со мной с самого детства. Правда, запомнился мне не её страх уборки, а ее желание стать кем-то другим, занять чужое место, потому что свое место перестало быть комфортным. И мне до сих пор легче всего себя соотнести именно с ней (хотя хотелось бы быть эмоционально стабильной Мюмлой, которая не боится выстраивать границы).

Эта книга, со своими дождями, нервными срывами и забытыми детьми ощущается, как прощание, некое ощущение сиротства из-за отсутствия муми-троллей. Но одновременно она полна призыва искать силу и свет в себе, чтобы двигаться дальше, несмотря ни на что. Герои, которые сначала абсолютно потеряны, каждый по-своему, становятся на несколько дней настоящей семьей, чтобы потом разойтись, найдя в себе способность отпустить. И мне, как читательнице, тоже нужно найти ответ на вопрос «А что дальше?» и отпустить муми-троллей. Как минимум до следующего раза, когда мне захочется их перечитать.

Все хорошо. Все просто преотлично в мумидоле и в доме и вообще. И раз так, то муми-папаше резко заплохело в душе и в теле и в среднем ухе. Поэтому он не придумал ничего лучшего, чем потащить свою семью к черту на кулички на необитаемый остров.

Обставлялась дело так, что ты, муми-мамаша, отдыхай, отдыхай, отдыхай, после того, как собрала тонну вещей в дорогу. Типа мы все сделаем сами. Но по приезду на остров выяснилось, что дел дофига. Однако, огонь маяка в "умелых" лапах муми-папаши не зажигается, кругом разруха и голодуха, и в целом как-то неуютно. И муми-папаша чего-то сидит смурной и всю дорогу думает, какая непонятливая у него семья. Ну вот не понимают неблагодарные, что он весь в думах и в печали и вообще собрался ваять научный труд о характере и повадках моря. Потом у него вдруг получается удить рыбу в местном озере, и семья медленно начинает кудахтать, задыхаясь под рыбными завалами. Пока муми-мамаша... (просто невероятно) намекает, что хватит их травить насыщенным рыбным меню. Наконец-то, хоть как-то возразила. Ой, до чего же муми-папаша обиделся. ОЙ.

И муми-мамаша, конечно, шуршит целыми днями, отдых ей снится только в фантазиях муми-папаши. Реальность с его мечтами ни черта не коррелирует. Но тем не менее муми-мамаша понемного приходит к мысли, что на домашнем рабстве не сошелся свет клином. Категорически одобряю. Сколько можно ездить на троллихе?

И ребенка упускают. Мю, которую они усыновили, уже не упустишь. Она из социопата медленно, но верно превращается в серийного убийцу, замочив разом кучу лесных муравьев. А мумик сгиб. Мало того, что им вовсю манипулирует мю, а вот нефиг ждать, что за него решат проблемы. Так еще он окончательно превращается в немуминого (нелюдимого) затворника и связывается с некоей особой, имеющей дурную репутацию, причем, намного старше себя.

Выглядит это таким образом. Как только наступает ночь, мумик берет фонарь, идет на берег моря и смотрит развратные танцы, почти что стриптиз в исполнении морры. Нет, вот как так можно? Что за родители такие? Со своими метаниями, страданиями, кризисами, псевдо-научными изысканиями, угожданиями муми-папашам проморгать совращение дитенка. А ежели он решит жениться, и они нарожают выводок мутантов с леденящей кровью в венах? Беда...

И эта беда прется вслед за ними обратно мумидол на зимовку, и что будет, что будет? Шекспирам и не снилось с их гамлетами и ледями макбет.

Это совершенно не детская книга. Это совершенно не муми-троллья книга. В ней почти нет того уюта, тепла, благополучия, которыми были наполнены страницы предыдущих книг. Она тревожна, мрачна, наполнена одиночеством, холодом, промозглой сыростью.
Она говорит о том, как важно ценить друг друга, не забывать друг о друге.
Она говорит о том, что некоторые становятся злыми только полому, что на них никто не обращает внимания.
О том, что внешней красоты - совершенно недостаточно для любви.
О том, что даже самые неприветливые и холодные будут танцевать, если почувствуют, что кому-то небезразличны.
О том, что можно оставаться в одиночестве, даже будучи в кругу семьи.
И это всё очень печально.