Красный смех. Повести и рассказы

– И они, вероятно, очень любят его?
– Да, они говорят, что любят. Очень любят, больше, чем себя.
– Но если мы захотим взять его, не вступятся ли они? Не поднимут ли они восстания? Иуда засмеялся продолжительно и зло:
– Они? Эти трусливые собаки, которые бегут, как только человек наклоняется за камнем. Они!
– Разве они такие дурные? – холодно спросил Анна.
– А разве дурные бегают от хороших, а не хорошие от дурных? Хе! Они хорошие, и поэтому побегут. Они хорошие, и поэтому они спрячутся. Они хорошие, и поэтому они явятся только тогда, когда Иисуса надо будет класть в гроб. И они положат его сами, а ты только казни!
– Но ведь они же любят его? Ты сам сказал.
– Своего учителя они всегда любят, но больше мертвым, чем живым. Когда учитель жив, он может спросить у них урок, и тогда им будет плохо. А когда учитель умирает, они сами становятся учителями, и плохо делается уже другим! Хе!

Я люблю, когда в тонком стакане играет золотистое вино; я люблю,
усталый, протянуться в чистой постели; мне нравится весной дышать чистым
воздухом, видеть красивый закат, читать интересные и умные книги. Я люблю
себя, силу своих мышц, силу своей мысли, ясной и точной. Я люблю то, что я
одинок и ни один любопытный взгляд не проник в глубину моей души с ее
темными провалами и безднами, на краю которых кружится голова. Никогда я не
понимал и не знал того, что люди называют скукою жизни. Жизнь интересна, и
я люблю ее за ту великую тайну, что в ней заключена, я люблю ее даже за ее
жестокости, за свирепую мстительность и сатанински веселую игру людьми и
событиями.