Побег. Преступление. Сейчас и на земле

Ты только не пытайся со мной ловчить, и у тебя будет не больше неприятностей, чем у блохи в собачьей конуре.

— Так ведь на этом месте свет клином не сошелся, — сказал Руди. — Если у людей не хватает ума, чтобы вас оценить, почему бы вам не отправиться куда-то, где ума у людей хватает?
— А где... где хватает? — Доктор поколебался. — Боюсь, я не знаю, гм, где...

Ни богу свечка, ни черту кочерга.

Он никогда прежде не понимал, какое это благо — молчание, вернее, свобода хранить молчание по собственному желанию.

Это было их собственной бедой и, возможно, бедой всей нации в целом, что они родились в цивилизации, которая настаивала на послушании и не прощала никакого отступления от ее законов, независимо от потребностей или мотивов человека.

Его голос звучал вкрадчиво, будто он вонзал и проворачивал нож в ране...

Величайшим недостатком и основным достоинством Дока Маккоя была его самоуверенность.

У него была только одна проблема — выйти на волю прежде, чем это потеряет смысл.

Маккой-старший считал, что лучший друг человека — это он сам, а недруг — любой, кто перестал быть полезным, и что это в большей или меньшей степени является моральным обязательством — наживаться на любом человеке, принадлежащем к этой категории, когда это можно сделать не подвергая себя опасности и без всякой перспективы ответного удара.

В качестве ответственного сотрудника верхнего эшелона он, скорее всего, был бы бесценен для любой компании, но ни по годам, ни по опыту не мог претендовать ни на что, кроме работы в низшем звене, а в этом качестве он причинял одни неудобства.