Кентервильское привидение. Портрет г-на У. Х.

Между культурой и преступлением нет несовместимости по существу. Нельзя переписывать историю, имея целью удовлетворить наше моральное чувство, определяющее, каким все должно быть.

Неизменность человеческой индивидуальности - очень сложная метафизическая проблема...

Грех - феномен индивидуальный, тут не нужны сообщники.

Не приходится, впрочем, сомневаться в том, что ядом, которым он [Томас Уэйнрайт] пользовался, был стрихнин.

Не забудем, однако же, что высокопросвещенный молодой человек [Томас Уэйнрайт], который... так тонко чувствовал Вордсворта, снискал себе... славу одного из самых изощренных и умеющих заметать за собой следы отравителей своей да и любой прочей эпохи.

В наш крайне уродливый благоразумный век искусство черпает не из жизни, но из других искусств.

...а критика с того и начинается, что человек оказывается способен понять свои собственные впечатления.

Жизнь Томаса Уэйнрайта вполне естественно укладывается в триаду, которую, говоря о нем, сформулировал Суинберн; надо лишь признать, что его репутация едва ли выглядела бы оправданной, если бы не достижения по части ядов.

[В Томасе Уэйнрайте] было что-то от бальзаковского Люсьена де Рюбампре. Иной раз он напомнит нам Жюльена Сореля.

Маска говорит нам более, нежели лицо.