Семьдесят минуло. 1965-1970

В молодости мрачное настроение не редкость - как будто бы осень жизни заранее отбрасывает на нее свою тень.

Все это отзвучит и отступит, станет ничтожным перед лицом бездны, которой мы сами будем отчуждены и куда отступим. Глубину ее не измерят ни воля, ни знание. Краски померкнут пред этой ночью, которая гасит даже самый яркий полдень. Звуки уже не смогут скрывать ее молчания. Однажды мы оставим все это - и даже больше, чем огни и голоса чувственного мира. Этого хода не избежать никому. Умирать можно друг за друга, но не друг с другом... это вымыслы; каждый делает ход в одиночку.

Этимологи так же мало знают о языке, как дарвинисты о животном. Одни нанизывают слова, другие - виды, в итоге остается лишь нитка, сухой мерный шнур. Так пусть на нем и повесятся.

(...) Космический ход вещей к тебе безразличен.

(...) Ничего не переходит по наследству лучше, чем плохие манеры.

Из доказательства, что пустота в самом деле пуста, вряд ли можно извлечь назидание и утешение. Рационализм среди прочего имеет и привкус коварства.

Сегодняшнему человеку хватает недостаточного и даже отвратительного, более того, он этим восхищён. С этим можно было бы примириться, когда б он ценил достаточное, а его-то он как раз ненавидит. Его предшественники — футуристы. Взорвать Венецию, что бы уничтожить образец, было одним из их сокровенных мечтаний.

В связи с этим мне в полдень пришла на ум крепко сплетенная сеть опыта, которая тонет в момент смерти: все эти факты, данные, встречи, выученное, увиденное, беседы, чтение, географические и исторические ландшафты, мода с ее глупостями, деяния и преступления, нюансы, колорит которых блекнет еще при жизни. Все это должно погибнуть; узлы и петли растворяются в воде.

Но тогда высвобождается то, что мы, часто о том не догадываясь, этой сетью поймали. Волна познается в море.

Жизнь — это преодоление времени в прямом смысле. Мы в значительной мере можем игнорировать пространство, ведя вегетативный образ жизни. Нет непосредственного понуждения к движению, тогда как мимо времени нам не пройти.

Сколько желаний осталось неисполненными. И какое счасть, что они отмерли, не придав жизни свою форму, не говоря уже о смысле.