Корпорация М.И.Ф. в действии. Сладостный МИФ, или МИФтерия жизни. МИФфия невыполнима. Нечто оМИФигенное

Я сам подвигнул их на контакт, однако сложившаяся после этого ситуация начала меня угнетать. Я оказался для себя единственным собеседником. Когда до меня то и дело стали долетать взрывы смеха, я уже не знал, что хуже: путешествовать в обществе женщин, которые не уживаются друг с другом, или в обществе женщин, которые прекрасно между собой ладят.

– С одной стороны, мы должны быть готовы положить конец всем намечающимся глупостям, а с другой – нам следует действовать осторожно, чтобы ненароком не раздувать пламя. Может получиться, что мы породим неприятностей больше, чем ликвидируем.

– Выходит, ты обо всем догадался? – выдержав паузу, хихикнула Гленда.
– Ты же – не что иное, как Перемещальник с Базара-на-Деве, что, нет? – продолжил я. – Ты скакнула раньше нас, чтобы получить не одну долю, а две. Более того, ты попыталась вообще отделаться от нас и заграбастать все сокровище.
– Кто может осуждать девушку за попытку? – пожала плечами Гленда. – Увидев, как много экспедиций бесцельно бродили, следуя указаниям карты, я решила присоединиться к одной из них, чтобы добиться успеха.

– Мы вернулись в это измерение, чтобы обратить моих бывших сотоварищей-вампиров в обычных людей и тем самым позволить всем обитателям измерения жить без страха, как братья. Однако, к моему величайшему сожалению, остальные вампиры не поддержали мои гуманистические взгляды и не пожелали отказаться от роли хозяев и правителей. После этого я предпринял попытку поднять людей на борьбу, но результат схватки оказался для меня плачевным. Моя наставница погибла, а я оказался в заточении.

– Знаешь, малыш, что мне больше всего в тебе нравится? – со смехом спросил мой наставник.
Поскольку вопрос был риторическим, я промолчал, и Ааз ответил сам:
– Больше всего мне нравится твоя способность к позитивному мышлению.

– Небольшой приступ клаустрофобии? – спросил он.
– Не знаю, что это такое, – ответил я, не представляя, что означает это очень длинное и красивое слово.
Ааз частенько забывал, что я явился из самого медвежьего угла самого отсталого мира.

– Иди за мной, – бросил Ааз и исчез в каменной стене.
– Ну и местечко, – заметил я и шагнул следом, держа перед собой лопату на случай, если камень вдруг окажется камнем.

Я был исполнен гордости, но молчал, так как очень опасался испортить величие момента какой-нибудь глупостью.

Зачем высказывать затаенные обиды, когда человек – или в данном случае демон – пытается поднять твой боевой дух?