Доктор Бладмани, или Как мы стали жить после бомбы. Порог между мирами. Когда наступит прошлый год

Рейтинг LiveLib

4,1

69 оценок

• 5
  41%
• 4
  38%
• 3
  19%
• 2
  3%
• 1
  0%

Ваша оценка

Отметить эмоции

Прочитали 83Хотят прочитать 91

Рецензии

• 

  Аноним19 августа 2015 г.

  Филип Дик - один из моих любимейших писателей. Его безнадёжная жёсткая наркомания и неудавшаяся, в общем-то, личная жизнь вылились в неизменно тревожную и по большей части мрачную атмосферу на страницах книг, а несомненный талант и прекрасно развитое воображение (часто стимулируемое веществами, но это уже неважно) позволили создавать интереснейшие динамичные сюжеты и миры будущего/альтернативного настоящего с самой разнообразной проблематикой. Именно создавать - продумывать до мелочей и описывать так непринуждённо и складно, будто писатель сам изрядное количество времени в этих мирах провёл, пользуясь диковинными футуристическими приспособлениями и общаясь с экзотическими персонажами, которых можно там встретить, включая андроидов, инопланетные формы жизни и т.д. Этот автор всегда без подготовки отправляет читателя в самое сердце созданного им мира - мол, по ходу дела разберешься. Это даётся некоторым напряжением в начале чтения, когда не понимаешь ещё, что важно, а на какие детали можно не обращать особенного внимания, но зато потом - какое чувство удовлетворения, когда всё встанет на свои места!

  Кстати, до конца на места оно всё-таки не встанет. Типичная фишка произведений Дика - умение закрутить ситуацию таким образом, что погружаясь в неё, вскрывая слой за слоем подробности происходящего, перестаешь понимать, как же всё случилось на самом деле, что реально, а что нет. Безоговорочно верить нельзя ничему, ибо в самый неожиданный момент чёрное вдруг станет белым, а белое - чёрным. А потом наоборот. И ещё раз. Эти загадки захватывают воображение, заставляют перебирать бесчисленные вариации развития событий, прикидывая, на что это может быть похоже. Так хочется докопаться до истины, что оторваться от книг нереально. Помимо этого, Филип Дик, как правило, создаёт клубок интриг на высоком уровне - политических, социальных, глобальных бизнес-корпораций - и кидает в этот водоворот маленьких людей со своими мелкими проблемками и трагедиями, которые мечутся и пытаются разобраться в этом... выбраться. И - что сильные мира сего того, что захваченные врасплох обыватели при этом описаны потрясающе живо и реалистично. Тот же главный герой "Наркотика времени", Эрик - да такой же Эрик на соседней улице живёт, я уверена, с такой же женой-стервой.

  Да, что касается конкретно "Наркотика времени" - все вышеперечисленные детали и особенности здесь присутствуют. Мир с куда более высоким уровнем развития техники и технологий, чем мы имеем сейчас - роботы-слуги и роботакси, искусственные органы на замену износившимся, космические крейсеры, загадочные наркотики, позволяющие довольно хаотично, но всё же путешествовать во времени; альянсы планет и далёкая, но не дающая о себе забыть ни на секунду межпланетная война с иной расой, большая политика и интересы корпораций; заброшенный в эту большую политику, в середину скандала, разыгравшегося между тремя расами галактики, прямо под бочок к главному диктатору простой врач Эрик Свитсент, отчаянно пытающийся понять, что же вообще происходит, и по мере сил спасти себя от вынужденной наркомании и скорой смерти, а планету - от захвата и порабощения. Только вот - захвата кем: ригами, "иными" с хитиновыми панцирями и шестью конечностями, или союзниками-людьми с Лилистар, на первый взгляд куда более понятными и родными... на первый взгляд. И что происходит с диктатором, имеющим кучу двойников-роботов (или не роботов?) и его непонятными болезнями? Как влияют действия при путешествиях в прошлое и будущее на нашу реальность, как не попасть случайно в реальность альтернативную? В общем, как всегда, множество вопросов - интрига, не ослабевающая ни на страничку интрига.

  Будет лишним писать, что мне понравилось, да?..

  Читать далее

  63

  858
• 

  Аноним7 октября 2024 г.

  Весной 1973 года на Земле вспыхнула ядерная война, и три четверти поверхности планеты стали совершенно непригодными для человеческой жизни. Легко можно догадаться, что война эта закончилась довольно быстро, а вот спасение остатков цивилизации затянулось на долгие и долгие годы.

  Спустя семь лет на планете остался всего лишь один человек, способный дать людям хоть какую-то веру в завтрашний день. Это заточенный на орбите космонавт Уолт Дэнджерфилд, который на протяжении всех этих лет ведет со своей станции постоянный радиоэфир. Изо дня в день он читает вслух книги и ставит музыку, принимает с различных частей света радиосигналы и рассказывает о них другим людям. Вот только последнее время он стал замечать, что каждый раз во время полета над Калифорнией у него болезненно сжимается сердце. Словно кто-то незримый и злой постоянно пытается дотянутся до него своей когтистой лапой. Уолт не подозревает, что способных это сделать на самом деле в Калифорнии всего трое, и все они живут в тихой прибрежной колонии Уэст-Марино.

  Первый – физик-ядерщик Бруно Блутгельд. Будучи создателем ядерной бомбы, он живет сейчас под именем простого овцевода Джека Три, так как совершенно уверен в том, что любой переживший войну жаждет теперь лишь одного – отомстить Бруно Блутгельду. Погрязший в собственной паранойе Бруно окончательно спятил, поэтому считает, что способен возобновить ядерную войну в любой момент. Второй – безрукий мутант Хоппи Харингтон. Будучи талантливым инженером и изобретателем, он способен убивать на расстоянии с помощью своего телекинеза. Комплекс собственной неполноценности толкает его на то, чтобы захватить контроль над станцией Уолта Дэнджерфилджа. Третий – брат-близнец юной Эдди Келлер, зачатый вместе с ней в момент ядерного взрыва. Он так никогда и не был рожден, поэтому пребывает до сих пор где-то в теле девочки между миром мертвых и миром живых. Уже двенадцать лет он хочет только одного – получить свое собственное тело. Любой ценой.

  Даже спустя пару недель после прочтения этого романа меня упорно не покидает ощущение дикой неправильности. А все лишь потому, что перед нами одно из самых странных и нетипичных произведений Филипа Дика. На эпических просторах этого произведения можно встретить кого-угодно, но вы не увидите здесь обычных диковских героев. Стиль писателя несомненно узнаваем с нескольких страниц, но при этом он какой-то странный и непривычный. Вдобавок ко всему перечисленному, сюжетные ходы, напоминающие о лучших произведениях Дика, каждый раз начинаются лишь для того, чтобы неожиданно взять и оборваться.

  Филип Дик – мастер неожиданного и грубого поворота сюжета. Помнится, ярче всего это было сделано им в романе «Игроки с Титана». Два самых крутых и могущественных героя этой книги были введены в сюжет исключительно для того, чтобы через пару страниц погибнуть и при этом самым бесмысленным способом. Здесь же происходит абсолютно то же самое, но только по совершенно осмысленной причине. Каждый персонаж, возомнивший себя богом, безжалостно истребляется другим психом, который даже в подметки покойному не годился. За этими событиями мы словно слышим тихий, но циничный голос автора – «Братья! Мы сможем выжить только в том случае, если пауки перегрызут друг друга!» Именно поэтому Уолт Дэнджерфилд выживет, ведь он – аватара самого Филипа Дика.

  А теперь небольшой фрагмент на десерт из этого мира настоящего послеапокалиптического «фолаута». Про порнуху., разумеется

  - В том магазине, где я работал до Бомбы,- сказал Стюарт - в телевизионной мастерской стенки были просто увешаны такими календарями. Но, само собой, они все сгорели. По крайней мере, так я всегда считал.
  Харди рассеянно кивнул.
  

  • Представьте себе человека, который копался бы в каких-нибудь развалинах и вдруг наткнулся на остатки склада с календарями с девочками. Представляете? Сколько бы он мог заработать? Миллионы? Ведь он мог бы получить за них недвижимость... да что там! Он мог бы приобрести целое графство!
  • Это точно,- кивнул Харди.
  • То есть я хочу сказать, что он стал бы сказочно богат. Ходят слухи, будто их снова понемногу начали печатать где-то на Востоке, вроде бы в Японии, но только качество совсем никакое.
  • Точно, я такие видел,- подтвердил Харди.- Топорная работа. Просто искусство их изготовления практически кануло в небытие. Утраченное, одним словом, искусство. Причем, возможно, что навсегда.
  • А вам не кажется, что это результат отсутствия соответствующих девушек? - заметил Стюарт.- У нас же теперь все такие тощие, беззубые. Сами посудите, какие можно делать календари, когда у большинства девушек тело покрыто шрамами от радиационных ожогов, и они совсем беззубые?

  
  Харди разумно заме

  • Думаю, подходящие девушки имеются. Правда, не знаю где - может, в Швеции или Норвегии, а может, и вообще где-то у черта на куличках... на Соломоновых островах. Я убежден в этом потому, что так говорят моряки с приходящих к нам судов. Но я с тобой согласен в одном: ни в Штатах, ни в Китае, ни в России, короче, в тех странах, куда упали бомбы, их днем с огнем не сыщешь.
  • А может, мы смогли бы их отыскать,- пробормотал Стюарт.- Тогда можно было бы начать свой бизнес. После некоторого раздумья Харди ответил:
  • Пленки для съемок больше нет. Не осталось химикатов для ее обработки. Хорошие камеры в большинстве своем были либо уничтожены, либо пропали. Кроме того, большими тиражами печатать календари негде. Но даже если тебе и удастся их отпечатать...
  • Но все же если кому-нибудь удалось бы отыскать девушку без ожогов и с хорошими зубами - ну знаешь, с такими, какие у них были до войны...
  • Могу сказать, какой можно бы было организовать хороший бизнес. Я много об этом думал.- Харди задумчиво разглядывал Стюарта.- Иголки для швейных машин. За них можно назначать любую цену, какую угодно.

Стюарт встал и, размахивая руками, принялся расхаживать по ма
• Послушайте, я чувствую, когда светит реальное дело, а такого я уже наелся до отвала. Меня больше не интересует торговля вразнос - я сыт ей по горло. Я уже продавал алюминиевые кастрюли, сковородки, энциклопедии, потом телевизоры, а теперь вот торгую этими капканами. Не спорю, капканы хорошие, и люди их здорово покупают, просто чувствую, что мне предстоят более крупные дела.
дела.
Харди лишь нахмурился и невраз
• Я вовсе не хотел обижать вас, просто мне хочется приподняться. Иначе я не могу: ты или растешь, или хиреешь, а может, и попросту спиваешься. Война отшвырнула меня на годы назад, впрочем, как и всех нас. Сейчас я там же, где был и десять лет назад, и ничего хорошего в этом не вижу.
этом не вижу.
Харди задум
• Интересно, а что же у тебя было на уме?
• Ну например, вдруг бы я нашел мутировавшую картошку, которая смогла бы прокормить всех на свете.
• Всего лишь одну картошку?
• Нет, конечно, я имею в виду новую разновидность картофеля. Не исключено даже, что я мог бы стать великим селекционером- навроде Лютера Бербанка. Сейчас ведь наверняка повсюду появились миллионы растений-мутантов - во всяком случае, судя по тому, сколько мутантов животных и людей появилось здесь, в городе.
вилось зде
• Может, тебе бы даже удалось найти разумные бобы.

найти разумные бобы.