Маг

 Артур подумал, что у женщин частенько бывает то, что он называл старомодным словом истерика, и не придал особого значения этому взрыву неуравновешенности.

   – Зачем вы заставили меня прийти сюда? – резко спросила она.
   – Вы оказываете мне честь, приписывая моей особе такую замечательную власть, – улыбнулся он.

Почему нельзя работать в более широком масштабе, присоединяя научные открытия современности к знаниям старых адептов?

   «Мы должны искать знания там, где можно надеяться найти их. И почему человек может быть презираем за то, что путешествует в поисках этих знаний? Те, кто остаются дома, возможно, станут богаче и будут жить спокойнее тех, кто странствует; но я не желаю ни спокойствия, ни богатства».

Для нее он был молодым влюбленным глупцом, и ее занимало, что в этой роли даже умный человек может вести себя, словно полный идиот.

Артур слишком вежлив, чтобы обвинить меня в глупости, но его выдала бы саркастическая улыбка.

Я так боюсь: вдруг что-нибудь случится и помешает нам быть счастливыми. Мне слишком хорошо, чтобы это могло продолжаться долго.

Никто не смел утверждать, что это вы думка, но напыщенный тон не придавал рассказу убедительности.

– Я единственный человек, убивший сразу трех львов тремя выстрелами.
– А я было подумал, что вы уничтожили их своим красноречием, – заметил Артур.

– Глубоко сожалею, что буду лишен россыпей мудрости, постоянно слетающей с ваших изысканных уст.