Фиеста. Прощай, оружие! Праздник, который всегда с тобой. Старик и море. Рассказы

Мы никогда ничего не узнаем. Мы родимся со всем тем, что у нас есть, и больше ничему не научаемся. Мы никогда не узнаем ничего нового. Мы начинаем путь уже законченными.

Он начал перевязывать. Руки его двигались очень быстро, и перевязка выходила тугая и крепкая.
– Ну вот, счастливый путь, и Vive la France!
– Он американец, – сказал другой врач.
– А мне показалось, вы сказали: француз.

Вы страшно правы. Я всегда вышучиваю людей, и у меня нет ни одного друга на свете.

— Ах, Джейк! — сказала Брет. — Как бы нам хорошо было вместе.

Впереди стоял конный полицейский в хаки и регулировал движение. Он поднял палочку. Шофер резко затормозил, и от толчка Брет прижало ко мне.

— Да, — сказал я. — Этим можно утешаться, правда?

У меня кружилась голова, так сильно я ее любил.

Пользоваться жизнью- не что иное, как умение получать нечто равноценное истраченным деньгам и сознавать это.

Они вели допрос с неподражаемым бесстрастием и законоблюстительским рвением людей, распоряжающихся чужой жизнью, в то время как их собственной ничто не угрожает.

• Не правда ли? Потому-то меня и называют Чистейший Ринальди.
• Свинейший Ринальди.

Хоть бы вы поскорее приехали. Не с кем возвращаться домой после ночных похождений. Некого дразнить. Не у кого занять денег. Нет моего сожителя и названного брата. И зачем вам понадобилась эта рана?