Собор Парижской Богоматери. Пьесы. Стихотворения

Малое берет верх над великим.

...факт пожара остаётся несомненным. По милости этой катастрофы, в особенности по милости всевозможных последовательных реставраций, уничтоживших то, что пощадило пламя, немногое уцелело ныне...

...когда он думал о том, что и для него могла начаться жизнь, полная любви и безмятежности, что в этот самый миг на земле есть счастливые пары, забывшиеся в нескончаемых беседах под сенью апельсиновых дерев, на берегу ручья, осиянные восходящим солнцем или звездной ночью,... сердце его исходило нежностью и отчаянием.

– Жеан! – воскликнул Феб. – Кошелек в вашем кармане – это все равно, что луна в ведре с водою. Ее видно, но ее там нет.

– Рыло господне! Сам втравил нас в это дело, а потом бросил в самое горячее время! Трусливый болтун! Стоптанный башмак!

Таков, впрочем, стародавний обычай: король тогда лишь уступает, когда народ вырывает.

Строгость только запугивает ум. Бешеным порывом ветра не сорвать плаща со странника; солнце же , пригревая его своими лучами, мало-помалу так разгорячает его, что заставляет остаться одной рубахе.

Собор был надежным приютом. У его порога кончалось всякое человеческое правосудие.

Тут между доктором и архидьяконом начался обмен комплиментами, которые, по обычаю того времени, были обязательны при встречи ученных, что , однако нисколько не мешало им совершенно искренне ненавидеть друг друга. Впрочем, и в наши дни замечается то же самое: уста ученого, приветствующие собрата, представляют сосуд, наполненный желчью, подслащенной медом.

Таков общий ход истории: король дает лишь тогда, когда народ врывает.