Ваша оценкаСерия "День до экзамена: Классика в пересказе" предназначена для всех, кому необходимо в максимально сжатые сроки вспомнить, чему их учили в школе на урок
Жанры
Рейтинг LiveLib
4,2
149 оценок
- 544%
- 438%
- 315%
- 23%
- 10%
Ваша оценкаПрочитали 183Хотят прочитать 31
Рецензии
boservas10 сентября 2021 г.Выходила на берег Катюша, на высокий берег на крутой
Читать далееВспомнить об этой самой раскрученной, если можно так выразиться, пьесе нашего великого драматурга меня заставила рецензия markksana55 , а эта рецензия привела к рецензии fullback34 .
К этим заинтересовавшим меня отзывам друзей я еще вернусь, пока же хочу отметить, что лично мне такие пьесы Островского как "Волки и овцы", "Лес", "Таланты и поклонники", "Бесприданница" кажутся более сильными и интересными, однако немеркнущей славой "Гроза" обязана не столько своему автору, сколько критику. Да, если бы Добролюбов не написал своей статьи "Луч света в тёмном царстве", то эта пьеса вряд ли попала бы в школьную программу отечественной литературы. Вспоминая свои ученические годы, могу с полной уверенностью утверждать, что на тех уроках литературы, которые отводились на "Грозу", мы гораздо тщательнее изучали статью Добролюбова, нежели текст самого первоисточника.
Посему идеи, высказанные Николаем Александровичем, о "революционном" протесте Катерины против невежества и произвола, стали неким общим местом в оценке данной пьесы и, как правило, пересмотру не подвергались.
И вот тут-то я бы и вернулся к уже помянутым рецензиям. Александр увидел в Катерине не бунтующую революционерку, как нас учили в школе, а наоборот - цельного человека средневековья, Оксана же акцентировалась на взаимоотношениях Катерины и Бога, представив трагедию главной героини как измену не столько мужу, сколько Богу. Трудно не согласиться с ними обоими, единственное, что я бы хотел дополнить, так это то, что историю Катерины ни в коем случае нельзя рассматривать как некую общую тенденцию, мы имеем дело с частным случаем. Потому что, учитывая множество социальных факторов, чем в первую очередь отличался анализ Добролюбова и следовавших за ним в фарватере учителей литературы, нельзя игнорировать и психологические аспекты. Другими словами, при всей революционности или средневековости, набожности или безверии, но поступок Катерины не состоялся бы, не будь в её характере черт, присущих истерической личности.
Если хорошо подумать, всегда можно найти факты, которые внесут коррективы в, казалось бы, простую логическую цепочку, да об этом еще Дэвид Юм писал за сто лет до появления пьесы "Гроза". И мне Катерина совсем не представляется светлым лучом в царстве тьмы, это, скорее, не луч, а некий блик. Да, попытка бунта вроде бы есть, но это не бунт против системы, это бунт против самой себя, что-то типа аутоиммунного заболевания. Поэтому и остаются после этого "бунта" только круги на воде.
"Круги на воде" - такое название для рецензии показалось мне вполне удачным, и я даже набрал его в окне заголовка, но именно в этот момент мне пришла совершенно неожиданная идея, и заголовок оказался совсем другим.
Я обратил внимание, что сочетание крутого берега и Катерины встречается в нашей культуре еще раз, и, как мне кажется, имеет не меньшую, а может быть, даже большую известность, чем в варианте Островского. Я говорю о песне на слова Исаковского "Катюша", ставшей одним из символов молодой Советской России.
Вот когда настоящий "луч света" проник в "тёмные царства" бывшей царской империи, этим лучом оказалась советская власть. Можно сколько угодно говорить об ошибках того периода, осуждать "сталинизм", выискивать нелицеприятные факты, но суть всё равно останется - Катерина вместо того, чтобы топиться, выходит на крутой берег, чтобы петь песни.
И это не "вранье" Исаковского, если бы это было враньем, песня не стала бы истинно народной, в ней отражена правда жизни, ведь с кручи открываются новые горизонты. Так что пройдет каких-то 70-80 лет с того дня, как "грозовая" Катерина прыгнула с высокого крутого берега вниз, и новая Катерина с той же кручи будет петь о своей чистой и свободной любви, не боясь ни осуждения людей, ни Бога.
Ну, и, конечно, если уж я вышел на песню "Катюша", то и закончить свой отзыв мне логичнее всего этой песней. Кто её только не исполнял, но мне по душе вариант, в котором "Катюша" была представлена нашей "советской" полькой - несравненной Анной Герман. У неё получилось очень сердечно и проникновенно, без того пафоса и показушности, которой, к сожалению, грешили многие исполнители, бравшиеся за этот шедевр советской песни.
03:102045,9K
Archangel17 августа 2012 г.Читать далееКакими вы не будете...
Интересно читать рецензии на классику, особенно на такие произведения как "Гроза". Начинаешь понимать как бесконечно далек мир прошлого от мира настоящего. Эти миры уже не понимают друг друга. Они разведены мостами, которым никогда на сойтись вновь. И особенно это касается нас, женщин. Нас больше не страшат сердечные тяготы, у нас отсутствует страх перед молвой - мы научились выживать сами, полагаясь только на самих себя. Мы разводимся с надоевшими мужьями, в одиночку воспитываем детей и имеем полноценное собственное мнение по любому вопросу. Мы стали сильнее, мы живем в мире где процент самоубийств мужчин превышает процент самоубийства женщин. Мы независимы и уверены в себе. И нам больше никогда не понять Катерину и ее мятущуюся душу. Мы стали совсем другими.
Теперь, о скажи не бледнея,
Теперь, мы с тобою, не те,
Быть может, сильней и смелее,
Но только чужие мечте.У нас как точеные руки,
Красивы у нас имена.
Но мертвой, томительной скуке
Душа навсегда отдана.Но мы до сих пор не забыли,
Хоть нам и дано забывать.
То время когда мы любили,
Когда мы умели летать.1653,7K- boservas9 января 2021 г.
Послание Робинзона читателям LiveLib
Читать далееКажется, я снова пьян! Да это не беда, я же с таким намерением к вам сюда и шел, чтобы напиться, но, дорогие господа и дамы, я, если честно, поражен вашим выбором. Что вы тут пьете в основе своей - какие-то фэнтези и любовные романы, это же, прости господи, "киндер-бальзам" какой-то, "бургонское" ярославского разлива. А ведь у вас тут и коньячок водится, вот хотя бы этот, который я сейчас откупорил - 150-летней выдержки, Островского завода, марки "Бесприданница" - замечательная вещь. Я себе еще рюмочку налью, если позволите...
Так вот, что я хотел вам сказать-то? Ах, да... Ну, так про коньяк про этот самый, про "Бесприданницу". На самом деле, это не только коньяк, это боль моей души, это всё, что у меня есть - мой дом, моя Родина с самой большой буквы. Я тут родился, тут и прописан. Нас здесь не так мало, да вы всех нас знаете: Ля-Серж, Васечка-затейник, хмурый Кнуров, Лариса Дмитриевна - красота наша, Карандышев - злодей, ну, там еще кой-кто по мелочи. Нет, Харита Игнатьевна, конечно не по мелочи, но между нами, не долюбливаю я эту старуху.
Если честно, я их всех недолюбливаю. Ну, а что? Вот, Ля-Серж - за что его любить? За то, что он меня с острова снял, когда я там куковал после изрядного подпития и дебоширства? Спасибо ему за это, конечно, и платье он мне со своего плеча подарил, мерси. Но...! Но человека-то он во мне не видел, я же для него был актёришка-пропойца. Может, я и пропойца, но ты не суй мне в нос при каждом удобном случае, что брезгуешь мной. Я вроде виду не показываю, но мне обидно! Я же - человек! Я знаю - Горький был ещё мал, его дед в Нижнем порол, но "человек" уже тогда звучало гордо!
А Вася? Как он меня обдурил с Парижем этим? А ведь я ему поверил. Еще тот пройдоха - далеко пойдет, а я ему так и сказал. Ну, пусть идет, лишь бы за меня заплатил в трактире. А Кнуров? Он же ко мне даже не обратился ни разу, всё через губу, столько спеси - на сорок человек хватило бы. Карандышев - тот попроще, но дурак дураком. Я хоть и без претензий, но с дураками водиться - себе дороже.
Про Ларису Дмитриевну спросите. Что сказать? Барышня она страсть какая красивая и нежная, что называется не моего поля ягода, это верно. Да только это как посмотреть, она мне тоже ни словечка не подарила, как и Кнуров, но это пока петухи перья распускали. Я Карандышеву простить не могу, что он её застрелил. Оно ведь как могло бы быть, Ля-Серж её бросил, она бы к Кнурову, тот бы годок-другой с ней понянчился, и тоже бросил бы, а то и помер бы, такие как он от удара как мухи мрут. Вот тут бы Лариса Дмтриевна и Робинзону была бы рада. А я бы ей ангажимент организовал, самое то в Муромском или Рыбинском театре примой, пела она очень даже хорошо, а играть это дело немудреное, я бы её ловко обучил. Да только этот Карандышев всем все карты спутал, говорю же - дурак!
И что еще хочу сказать... Тут, у нас, в общежитии бессмертных литературных героев, телевизор тоже есть, так вот под Новый год показывали по одному из каналов фильм, "Жестокий романс" называется. Хорошее кино, жалостное такое, но тоже "киндер-бальзам" - портвейн дешевый, не коньяк. Лучше всех Лариса Дмтриевна вышла, вот она такая и была, совсем не похожа на ту наглую тётку, что на другом канале сватовством занимается. Васечка-жмот и Кнуров-сыч вроде тоже что-то общее имеют с теми, которых я всю жизнь знаю. Особенно актёр Мягков в роли Карандышева мне показался - прямо он и есть. А вот Ля-Сержа ваш гениальный Михалков, как по мне, так подпортил, уж такого вальяжного барина разыграл, уж такого форса напустил, что даже у нас в Костромском театре 150 лет назад играли лучше. Ля-Серж он хоть и не без подлости был, и пыль в глаза пускать любил, только он себя сдерженнее подавал, в нем больше авантажности было, чем чванства.
Но это всё лирика, вот и дошли мы до главного. Актёр Бурков, которому доверили играть меня, не понравился. Во мне больше достоинства было, я себе цену знал, хоть и за чужой счет пил, а этот - промокашка какая-то, тьфу! Не вертье ему - Робинзон не таков!
И еще у меня претензия к режиссёру этому Рязанову, что ли, - зачем он мою роль обрезал и выкинул почти все сцены из четвертого действия, в которых я имел самый настоящий бенефис? Он же, убрав меня - Робинзона, убрал самую главную кислоту, оставив только щёлочь, вот и получилось у него самое настоящее мыло. Я же там - в четвертом действии - не просто так номер отбываю, я там всей этой публике показываю, что в них меньше чести и достоинства, чем в пропащем и спившемся актёришке Аркашке Счастливцеве.
На прощание хочу поднять бокал и сказать, нет, не тост, тосты, это Карандышев - мастер говорить, а я просто хочу выпить за папу нашего литературного - Александра Николаевича Островского, который дал нам имена и жизнь. Правда, имя мне досталось от англичанина Дефо, так я ему долг отдал в пьесе, я же там одно время англичанина изображаю и всё время повторяю "Йес!" Но, между нами - по секрету шепну, когда мы - герои пьесы - собираемся узким кружком в том самом общежитии бессмертных, мы еще каждый раз не забываем выпить и за Антона Павловича Чехова, потому что нам кажется, что мы - самые чеховские из детей Островского. Йес!
1593,2K
Цитаты
Подборки с этой книгой
Хрестоматия школьника
- 166 книг
Пьесы
- 17 книг
Классика
- 46 книг
Школьная литература
- 48 книг
список 10
- 16 книг
Другие издания
