Собрание сочинений в 5 томах. Том 5. Зубр. Эта странная жизнь

Казалось бы, все усилия современного человека направлены на то, чтобы сберечь Время. Для этого создаются электрическая бритва и эскалатор; для этого мы летаем на скоростных самолетах, для этого мы мчимся в метро или по автостраде. А Времени становится все меньше! И нам «не хватает уже Времени для того, чтобы читать, для того, чтобы писать длинные письма, которые писали люди когда-то друг другу; нам не хватает времени любить, общаться, ходить в гости, любоваться закатами и восходами, бездумно гулять по полям... Куда исчезает Время? Откуда этот нарастающий цейтнот?! Мы его сберегаем, а его все меньше и меньше! И человек не успевает быть человеком. Человек не успевает проявить себя как человек,— не успевает осуществить ни заложенного в нем природой, ни реализовать свои способности, свои замыслы, свои мечты.

Чтение у многих людей, даже привыкших работать с книгой, напоминает поездку на поезде, когда страницы мелькают, равномерно, как километровые столбы. Глава проходит за главой, книга следует за книгой. Постоянное чтение, непрерывное чтение оценивается количеством прочитанного. Чем больше, тем лучше — таков внутренний счет.

Есть настоящий, сущий
души твоих книг читатель.
И есть — ему вслед ползущий
книжных листав листатель,—
как писал Галактион Табидзе.

Эти листатели, пассажиры книжных поездов, ничего общего не имеют с истинными читателями, жаждущими постигнуть душу книги. Вот этих настоящих читателей можно скорее сравнить с людьми, совершающими экскурсию. Они, где хотят, где им интересно, остановятся полюбоваться, запечатлеть в памяти местность, они могут часами простоять, вникая, изучая. Для них важна не скорость, не километры, а постижение. Им нужно не посмотреть, а увидеть. Таково, в частности, было и чтение книг А. А. Любищевым.

Любищев много читал, но еще больше он размышлял о прочитанном. Его комментарии всегда поражают неожиданным поворотом мысли, удивительными сопоставлениями и выводами. Он читал, как ученый, анализируя, проверяя... Он читал, жадно выискивая, поглощая и усваивая из самых разных континентов человеческого творчества все сколько-нибудь ценное. Степень такого усвоения постоянно возрастала.

Метод чтения книг Любищевым ни в коем случае не рецепт, это скорее пример, достойный внимания и размышления. Крупный ученый, он сам вырабатывал удобный и нужный ему способ пользования книгами. Но способ этот тем не менее интересен и поучителен. Он давал высокие результаты. А главное— требовал активного отношения к прочитанному. Книги помогали вырабатывать взгляды, собственные убеждения, миропонимание, причем такое, которое состояло не из набора чужих мыслей, мнений, не из надерганных афоризмов, а создавалось как система, как пытливая работа ума, обогащенного знанием.

Приобрести можно все, почти все. Кое-что можно восстановить, например, здоровье. Любовь? Ее можно добиваться. Авторитет, спокойствие, друзей - все так или иначе человек получает, зарабатывает. Но вот время... Утраченного - никак не вернуть. Добавочного - нигде, никоим образом не получить. Не одолжишь, не найдешь, не заработаешь. Есть люди, которые не знают, куда девать его, есть периоды у любого человека, когда он хочет убить время, отделаться от него. С точки зрения Любищева, это все равно, что убивать, уничтожать Божие создание, живое существо. Его мораль состоит в благоговении перед временем, отпущенном Судьбою. Провидением.

Большая часть людей не пробует выйти за пределы своих возможностей; за свою жизнь они так и не пробуют узнать, на что они способны и на что — неспособны. Они не знают, что им не под силу. Печальнее всего эта благоразумность в науке. Ученый, который выбирает себе задачи по силам, достигает почета и солидной репутации. Он не совершал ошибок. Списки его работ безупречны, никто их не опровергал, они всегда были результативны. Если он брался за дело, он доводил его до конца. Но где-то там, за чертой этого длинного списка его печатных работ, начинается ненаписанное, несделанное — вот там, среди несовершенных ошибок, избегнутого риска и даже позора, таились, может быть, действительно великие открытия. И уж наверняка — открытие самого себя. Обидно прожить жизнь, не узнав себя — человека, который был тебе вроде ближе всех и которого ты так любил...