Полное собрание сочинений в одном томе

«Неужели, — сказала она, — Сеникур прав и пожар Москвы наших рук дело? Если так... О, мне можно гордиться именем россиянки! Вселенная изумится великой жертве! Теперь и падение наше мне не страшно, честь наша спасена; никогда Европа не осмелится уже бороться с народом, который рубит сам себе руки и жжет свою столицу».

Он без надежд её любил,
Не докучал он ей мольбою:
Отказа б он не пережил.

Без милой вольности и славы
Склоняли долго мы главы
Под покровительством Варшавы,
Под самовластием Москвы.
Но независимой державой
Украйне быть уже пора:
И знамя вольности кровавой
Я подымаю на Петра.

Уж полночь близится, а Германна всё нет.

Уж полночь близится,
А Германа все нет, все нет.
Я знаю, он придет, рассеет подозренье.

Я вас люблю, люблю безмерно,
Без вас не мыслю дня прожить.
И подвиг силы беспримерной
Готов сейчас для вас свершить,
Но знайте: сердца вашего свободу
Ничем я не хочу стеснять,
Готов скрываться вам в угоду
И пыл ревнивых чувств унять,
На все, на все для вас готов!
Не только любящим супругом,
Слугой полезным иногда,
Желал бы я быть вашим другом
И утешителем всегда.

Вы видите во мне лишь то что хотите видеть, а не то, что есть на самом деле.

Она проникнута; не может
Никак понять его; тревожит
Ее ревнивая тоска,
Как будто хладная рука
Ей сердце жмет, как будто бездна
Под ней чернеет и шумит...
«Погибну,— Таня говорит,—
Но гибель от него любезна.
Я не ропщу: зачем роптать?
Не может он мне счастья дать».

Кто жил и мыслил, тот не может
В душе не презирать людей — Глава 1, XLVI

Зато и пламенная младость
Не может ничего скрывать.
Вражду, любовь, печаль и радость
Она готова разболтать.