Размышления

Человеку, проникшемуся истинными основоположениями, даже самое краткое и общеизвестное выражение может напомнить о состоянии, свободном от печали и страха:
Ветер на землю срывает листву...
Так поколенья людей...
И порождение твое – та же листва. И те люди, которые громко и с такой уверенностью прославляют тебя, или же, наоборот, проклинают, или втайне порицают и поносят – листва, равно как и те, которые унаследуют память о тебе. Ибо все это возникает "едва лишь весна возвратится", затем ветер сносит это на землю, а потом лес порождает взамен прежней новую листву. Но кратковечность обща всему. Ты же всего избегаешь и ко всему стремишься, точно оно должно длиться вечность. Еще немного – и ты смежишь очи, и того, кто похоронит тебя, будет вскоре оплакивать кто-нибудь другой.

...осмеяли бы тебя плотник или сапожник, если бы ты упрекнул их в  том, что в  их мастерских ты видишь стружки и  обрезки кожи от их изделий. У этих ремесленников есть, однако, куда выбросить остатки, природа же Целого не имеет ничего вне себя. Но именно самым удивительным в искусстве природы является то, что, ограниченная сама собой, она превращает в  самое себя все, кажущееся внутри ее испортившимся, отжившим и бесполезным, и что из всего этого она опять создает нечто новое. Таким образом, она не пользуется ни материей извне и  не нуждается в  месте, куда выкидывают гниль. Она довольствуется своим пространством, своей материей и  свойственным ей искусством.

Во время гимнастических упражнений кто-нибудь оцарапал тебя ногтем или ударом головы поставил синяк. Мы не придаем значения этому, не обижаемся и не будем в дальнейшем смотреть на него, как на злоумышленника, хотя и будем беречься его, не как врага, или человека подозрительного; мы просто будем спокойно уступать ему дорогу. Пусть будет так и в остальной жизни: многого не должны мы ставить в счет тем, кто как бы упражняется вместе с нами на жизненной арене. Ведь можно, как я сказал, уклоняться от встреч, не подозревая и не ненавидя.