Собрание сочинений в 40 томах. Том 6. Убийство в доме викария. Смерть в облаках. Рассказы.

Возвратившись домой, я угодил в эпицентр домашней трагедии.
Гризельда выбежала в холл со слезами на глазах, увлекла меня в гостиную и сказала:
– Она уходит.
– Кто уходит?
– Мэри. Она уже предупредила.
Честно говоря, я не видел в этом сообщении ничего ужасного.
– Что ж, – сказал я, – придется нанять другую прислугу.
По моему, это был совершенно естественный ход мыслей. Когда одна прислуга уходит, вы нанимаете другую. Я не понимал, почему Гризельда смотрит на меня так укоризненно.
– Лен, ты – бессердечное существо. Тебе все равно.
Вот этого я бы не сказал. Напротив, я чувствовал, что сердце мое встрепенулось от радости при мысли о том, что кончится эра подгорелых пудингов и недоваренных овощей.

Деннису, правда, очень понравился пассаж про телефонный звонок к миссис Прайс Ридли, и, когда я описывал нервное потрясение, которое потребовало успокоительного в виде терносливовой наливки, он так и покатывался со смеху.
— Так ей и надо, старой греховоднице, — заявил он. — Самая заядлая сплетница в округе. Жаль, что не мне пришло в голову позвонить ей и напугать до полусмерти. Слышь, дядя Лен, а не вкатить ли ей вторую дозу, как ты думаешь?
Я поспешно стал его убеждать даже и не думать об этом. Нет ничего опаснее, чем благие намерения молодежи, которая проявляет сочувствие и искренне старается помочь вам.

— Вы случайно не арестовали дядю Лена? — ехидно спросил Деннис.
— С чего бы это? — сказал Слак.
— А против него уйма улик, — заявил Деннис. — Вы сами спросите у Мэри. За день до убийства он желал полковнику перейти в лучший мир. Помнишь, дядя Лен?
— Э-э… — начал я.
Инспектор Слак медленно перевел на меня взгляд, в котором затеплилось подозрение, и я почувствовал, как мне стало вдруг жарко. Деннис бывает совершенно невыносим. Надо бы ему знать, что полицейские в подавляющем большинстве начисто лишены чувства юмора.
— Не болтай глупостей, Деннис, — сердито сказал я.
Невинное дитя широко раскрыло удивленные глаза.
— Послушайте, я же пошутил, — сказал он. — Дядя Лен просто сказал, что тот, кто убьет полковника Протеро, облагодетельствует мир.
— А! — сказал инспектор Слак. — Теперь понятно, про что говорила служанка.
У прислуги, как правило, чувство юмора — такая же редкость, как и у полиции. Про себя я ругал Денниса на чем свет стоит — зачем было вообще об этом вспоминать? Эти слова и история с часами — да инспектор возьмет меня на заметку до конца жизни!