Виктор Пелевин. Собрание сочинений в 3 - х томах. Том 3. Generation `П`. Рассказы

Если мы не будем обманывать самих себя, нас немедленно обманут другие.

К счастью путь только один - найти во всем этот смысл и красоту и подчиниться великому замыслу.

У всех нас на самом деле одна и та же проблема. Признать это мешает только гордость и глупость.

Когда исчезает субъект вечности, то исчезают и все ее объекты, - а единственным субъектом вечности является тот, кто хоть изредкка про нее вспоминает.

- Все в руках Аллаха, - ответила девушка.

• Позвольте, - вдруг повернулся к ней молодой человек с широкими зрачками, мирно глядевший до этого в огромный хрустальный шар. - Как это все? А сознание Будды? Руки Аллаха ведь есть только в сознании Будды. С этим вы не станете спорить?

  Девушка за прилавком вежливо улыбнулась.

• Конечно, нет, - сказала она.
• Руки Аллаха есть только в сознании Будды. Но вся фишка в том, что сознание Будды все равно находится в руках Аллаха.

почему любой социальный катаклизм в этом мире ведёт к тому, что наверх всплывает это тёмное быдло и заставляет всех остальных жить по своим подлым и законспирированным законам?

Глупо, конечно, говорить с вами всерьез, но я должен заметить, что не вы первый порете эту чушь. Делать вид, что сомневаешься в реальности мира – самая малодушная форма ухода от этой самой реальности. Полное убожество, если хотите знать. Несмотря на свою кажущуюся абсурдность, жестокость и бессмысленность, этот мир все же существует, не так ли?

– Я одну вещь понял, – сказал я. – Свобода бывает только одна – когда ты свободен от всего, что строит ум. Эта свобода называется «не знаю». Вы совершенно правы. Знаете, есть такое выражение – «мысль изреченная есть ложь». Чапаев, я вам скажу, что мысль неизреченная – тоже ложь, потому что в любой мысли уже присутствует изреченность

– Ты, Петька, лучше себе ответь, кто ты на самом деле. Тогда и про меня все поймешь. А то ты все время говоришь «я, я, я», совсем как этот бандит из твоего кошмара. А что это такое – «я»? Кто это? Посмотри-ка сам.

– Я хочу посмотреть, но…

– Так если ты хочешь, почему же ты сейчас смотришь не на себя, а на это «я», на это «хочу», на это «посмотреть» и на это «но»?

– А чего я не видел в этом Париже, – сказал Чапаев.

– Видимо, того, что мы скоро увидим здесь, – сказал я