Собрание сочинений в 4 т. Том 4. Дни Турбиных. Зойкина квартира. Багровый остров. Бег. Адам и Ева. Иван Васильевич. Александр Пушкин. Батум

Я по себе сужу: когда я пустой, я задумчивый, философия нападает, на социализм тянет.

Гусь. Знаете, Борис Семенович. Пообтесался в свое время. Потерся при дворе.

Вы в одной комнате сидите, пардон-пардон, – может быть, выражение «сидите» неприлично в высшем обществе, – так восседаете, а Гусь в семи!

Аметистов. Вы, стало быть, не видели раков, которых вчера привезли в «Баварию». Хорошенькая гадость! Каждый рак величиной… ну, с чем бы вам сравнить, чтоб не соврать… с гитару… Ползем, папаня!

Мертвое тело. Глаза б мои на тебя не смотрели.

Гусь. Не могу видеть ни одного человеческого лица, только ты один симпатичный. Херувим, китайский человек. Печаль меня терзает, и от этого я нахожусь на ковре.

А-а! Что-о?! Сукин кот! Бандит! Этого в программе не было.

Ты что же это? Дефективный, что ли?

Спокойно, мадам. Никого не режем. Мы с мандатом.

Сегодня ко мне в комнату является какой-то длинный бездельник в высоких сапогах, с сильным запахом спирта, и говорит: «Вы бывший граф»… Я говорю простите… Что это значит – «бывший граф»?