Романы. Рассказы

Я, милая, поэт в душе – хоть никогда не сочинял сам.

Никто никогда не мог удержать меня насильно, где бы то ни было.

- Вот рай!.. Он у меня, видишь? - Грэй тихо засмеялся, раскрыв свою маленькую руку. Нежная, но твердых очертаний ладонь озарилась солнцем, и мальчик сжал пальцы в кулак. - Вот он, здесь!.. Тот тут, то опять нет...
Говоря это, он то раскрывал, то сжимал руку и, наконец, довольный своей шуткой, выбежал, опередив Польдишока, по мрачной лестнице в коридор нижнего этажа.

... улыбнулся на грош, но по-детски ...

Теперь я всегда верю в свои мечту до конца!

Вы, как и большинство, слушаете голоса всех нехитрых истин сквозь толстое стекло жизни; они кричат, но вы не услышите.

Я остаюсь честным, - говорит человек, голодающий жестоко и тяжело, - потому что я люблю честность; но я только один раз убью (украду, солгу), потому что это необходимо ради возможности в дальнейшем оставаться честным.

Однако медицина и помощь неразделимы. Ключи висели в скважине стеклянного шкафа, и, быстро разыскав спирт, я налил полную большую мензурку, выпив ее с облегчением и великим удовольствием, так как в те времена водка была редкостью.

Я получил толчок к действию, заглянув в шкапчик, где стояли пустые кастрюли, сковорода и горшок. (Я жил Робинзоном). Они пахли голодом.

Без сомнения, путём некоторых крупных ходов я мог бы поработить всех, но цель эта для меня отвратительна. Она помешает жить.