Сто лет одиночества. Повести. Рассказы

мы превращаемся в аристократов <…> эдак мы снова пойдем войной на консерваторов, только с тем, чтобы посадить на их место короля.

Он был ещё так молод, что верил: память можно стереть, как стирают с доски мелом.

Первого из рода Буэндиа привязали к дереву, последнего съели муравьи.

Урсула со своими четырьмя чувствами всегда была начеку, чтобы ее не застали врасплох, и через какое-то время сообразила, что каждый домочадец, сам того не подозревая, ежедневно ходит по одним и тем же местам, делает одно и то же, и даже говорит почти одни и те же слова в одно и то же время

Её спросили, действительно ли она решила идти замуж, и она прохныкала, что хочет только одного: пусть ей не мешают спать.

Не тратьте даром время, – говорил он воздыхателю как-то ночью. – Женщины в этом доме упрямее ослиц

Самым красивым, самым гостеприимным будет этот сумасшедший дом

Вы принимаете слишком всерьез эту страшнейшую игру, хотя правильно делаете, так как должны выполнять свой долг, – сказала она членам трибунала. – Но не забывайте, что пока Бог дарует нам жизнь, мы остаемся вашими матерями, и будь вы хоть сто раз революционеры, мы имеем право спустить вам штаны и выпороть за проявленное к нам неуважение