Н. С. Лесков. Избранное

Ко всякому отвратительному положению человек по возможности привыкает, и в каждом положении он сохраняет по возможности способность преследовать свои скудные радости.

... а Фиона была русская простота, которой даже лень сказать кому-нибудь: "прочь поди" и которая знает только одно, что она баба. Такие женщины очень высоко ценятся в разбойничьих шайках, арестантских партиях и петербургских социально-демократических коммунах.

Подполз ещё ближе: гляжу, крестятся и водку пьют, - ну, значит, русские!..

– А ты знаешь ли, любезный друг: ты никогда никем не пренебрегай, потому что никто не может знать, за что кто какой страстью мучим и страдает. Мы, одержимые, страждем, а другим зато легче. И сам ты если какую скорбь от какой-нибудь страсти имеешь, самовольно ее не бросай, чтобы другой человек не поднял ее и не мучился; а ищи такого человека, который бы добровольно с тебя эту слабость взял.

Для нее не существовало ни света, ни тьмы, ни худа, ни добра, ни скуки, ни радостей, она ничего не понимала, никого не любила и себя не любила.

Не все дорога идет скатертью, бывают и перебоинки.

Бесполезное это дело: дураков учить все равно что мертвых лечить.

Женщина всего на свете стоит, потому что она такую язву нанесёт, что за всё царство от неё не вылечишься, а она одна в одну минуту от неё может исцелить.

Неужели с того, что вы меня богатее, то у вас и чувств больше?

– Голубчик, я и сам всю ночь про то думал, да не умею ничего придумать.
– Вот то-то и есть, камень в воду всяк бросит, да не всяк-с его вытащит.