Избранные произведения в двух томах. Том 2

Иной раз удивляешься, с какой лёгкостью люди, профессией которых должно быть недоверие, попадаются на удочку.

Ты считаешь, что я бросаю на ветер свои деньги, а я считаю, что ты бросаешь на ветер свою жизнь.

На свете множество декораций, игра никогда прекращается, и тот, кто видел голые колосники во всей их ужасной наготе и не отпрянул в испуге, — тот может представить себе бесконечное количество сцен с самыми разными декорациями. Тристан и Изольда никогда не умирали. Не умирали ни Ромео и Джульетта, ни Гамлет, ни Фауст, ни первая бабочка, ни последний реквием». Она  поняла, что ничто  погибает, всё лишь испытывает ряд превращений.

Чудо, когда его переживаешь, никогда не бывает полным, только воспоминание делает его таким.

Газеты были наполнены требованиями, официальными заверениями, сообщениями о пограничных инцидентах - то есть всем тем, что предшествует войне. Самое замечательное в этом то, что всегда сильные страны обвиняют слабые в агрессивности.

- Возможность самоубийства - это милость, какую редко осознаешь. Она даёт человеку иллюзию свободной воли.

Знание - всего лишь клочок пены, пляшущий на волне

Думаете, посадили не тех, кого надо? Ошибаетесь, дорогой! Виноват не нападающий, а пострадавший! Он, и только он-причина всех огорчений.  Такова моднейшая психология.

– У вас такой счастливый вид! Вы влюблены?
– Да. В платье.
– Очень разумно! – сказал Пестр. – Любовь без страха и без трудностей.
– Такой не бывает.
– Нет, бывает. Это составная часть той единственной любви, которая вообще имеет смысл, – любви к самому себе.

— Сколько нам еще осталось жить? — спросила вдруг Елена.
— Если мы будем осторожными — год и, может быть, еще полгода.
— А если мы будем неосторожными?
— Только лето.
— Давай будем неосторожными, — сказала она.