А. И. Герцен. Собрание сочинений в восьми томах. Том 3

Мы занимаемся всем: музыкой, философией, любовью, искусством, мистицизмом, чтобы только рассеяться, чтобы забыть об угнетающей нас огромной пустоте.

Цивилизация нас губит, сбивает нас с пути; именно она делает нас, бездельных, бесполезных, капризных, в тягость другим и самим себе, заставляет переходить от чудачества к разгулу, без сожаления растрачивать наше состояние, паше сердце, нашу юность в поисках занятий, ощущений, развлечений, подобно тем ахенским собакам у Гейне, которые, как милости, просят у прохожих пинка, чтобы разогнать скуку.

разум беспощаден

к беспорядкам и нарушениям тишины надобно в республиках привыкать

свобода ничего не значит, пока не проникла в убеждение, пока не сделалась верой, мыслию, мнением

они мстят за испытанный страх, за дерзкое притязание черни - быть людьми, после того как их философы и либералы только об этом и писали целый век

Знамя народа, знамя, водруженное под пулями, знамя демократии, республики грядущей , было отринуто

У французов среднего состояния мы встречаем, кроме исключений, какое-то образованное невежество, вид образования при совершенном отсутствии его; этот вид обманывает сначала; но вскоре начинаешь разглядывать невероятную узкость понятий, их ум так неприхотлив и так скоро удовлетворяется, что французу достаточно десятка два мыслей, сентенции Вольтера или Шатобриана, Ламартина или Тьера или того и другого вместе, чтоб довольствоваться ими и покойно учредить нравственный быт свой лет на сорок;

Если они и уйдут от железного топора, то не уйти им от топора истории

Священник и солдат - братья, они оба несчастные дети нравственной тьмы, безумного дуализма, в котором бьется и выбивается из сил человечество, и тот, который говорит: "Люби твоего ближнего и повинуйся власти", в сущности, говорит то же, что "повинуйся властям и стреляй в твоего ближнего".