Повседневная жизнь Монпарнаса в великую эпоху. 1905-1930 гг.

Эта книга посвящена повседневной жизни Монпарнаса, одного из знаменитейших районов Парижа, в самую яркую его эпоху - с 1905 по 1930 годы. В те времена здесь жили и творили, то погибая от нищеты, то утопая в роскоши, такие прославленные писатели и художники, как Аполлинер, Хемингуэй, Модильяни, Пикассо, Шагал и многие другие. Читатель узнает о том, как отапливались и чем украшались их жилища, каково было их отношение к вину и умывальным принадлежностям, как они добывали средства к существованию, ...

Жанры

Рейтинг LiveLib

3,5

32 оценки

5
13%
4
53%
3
19%
2
13%
1
3%

Ваша оценка

Прочитали 39Хотят прочитать 116

Рецензии

Аноним6 февраля 2020 г.
Разве повседневность приравнена к банальности?
Повседневная жизнь Монпарнаса в великую эпоху 1905-1930 гг. - какое звучное название у этого небольшого по объему томика. Тут тебе и некий район Парижа и гениальные (или не очень, но к этому стремящиеся) свободные художники, тут тебе и "великая эпоха", захватившая первую мировую, потоки эмигрантов из нашей страны, поиски новых форм в искусстве, тут тебе обещают жизнь и быт Монпарнаса. Эх, бьюсь головой о стену и признаюсь в невежественности относительно французских художников "среднего звена", равно как и прочих более-менее известных личностей на территории Франции - ибо большую часть текста задавала себе вопрос - кто все эти люди? Автор говорит о них, как о хороших знакомых, известных медийных личностей, а я такие сочетания букв вообще не знаю... Нет, Эдит Пиаф (предшественницы которой выступали в театрализациях Монпарнаса), Шарля де Голля (который упомянут вскользь), Гогена, Пикассо, Дега (который изредка появлялся на территории Монпанраса), Ленина (который, как оказалось устраивал тут свои подпольные встречи и не пил ничего крепче пива) - я знаю, конечно. Но это небольшие вкрапления в потоке неких парижан и гостей, жителей этого района (который и разграничен-то условно), основной поток мне был неизвестен, и поэтому не очень интересен. Также создалось впечатление, что у автора не было цельной концепции - о чем рассказать, постоянные перескоки с описания отсутствия санузлов и периодичности помывок жильцов с насмешек над творчеством тех или иных создателей новых направлений в искусстве, с того, о чем пели и как вели себя в третьесортном театрике до грязных злоупотребителей абсентом. Если же не о чем поведать, и все так беспросветно и не оригинально, то какова же была цель написания сего труда? Мне не хватило некой стройности повествования, автор разбивал рассказы по территориям, улочкам, зданиям, что давало свой взгляд на панораму Монпарнаса (а тут у нас так, а налево пойдете -там вот так-то), но не создавало ощущения присутствия на месте. Ну и последнее, с героями, о которых автор пишет, он обходится невероятно фамильярно. Я подумала, что ему позволительно, может он их всех знал в лицо, но родился автор только в 1910 году, то есть вряд ли он был знаком с каждым. Но говорит он не скрывая своего мнения, зачастую довольно пренебрежительного (один - алкаш, второй, наркоман, третий - простачок, которого все считают дураком, ну и так далее) и не вызывающего желания знакомится с творчеством этих неприятных (с подачи автора) личностей. В общем не очень интересная жизнь была повседневная в великую эпоху, бездуховная, полная грязи, отсутствия бытовых удобств, и приземленных личностей... Надеюсь с другими книгами мне повезет больше, я очень люблю импрессионистов, а на "Повседневную жизнь импрессионистов" много хороших отзывов. Итог: для хорошо знакомых с парижской богемой указанного периода, и интересующихся историей районов Парижа, может быть интересно посмотреть глазами Жана-Поля Креспеля.
Читать далее
34
443
Аноним13 сентября 2018 г.
Беда, беда, огорчение.
Как сильно мне понравилась книга Креспеля "Повседневная жизнь Монмартра во времена Пикассо (1900-1910)"! Я была в восторге! Улочки Парижа, художники, Утрилло с мамашей и отчимом, которые кидались в друг друга утюгами, история про геев и колокольчики, которую я уже пересказывала раз пять. Колорит, атмосфера, интересный рассказ о людях.
"Монпарнас" читался с очень большим трудом. Конечно, надо сделать скидку на начало учебного года. Но было сумбурно и скучно. Если художников Монмартра Креспель описывает с симпатией, то сюрреалистов он прямо-таки ненавидит. А уж сказать про Модильяни, что он второстепенный художник - это надо постараться!
И на удивление мало персонажей, которые бы запомнились. Литературный мир, американцы ещё описаны более или менее - Хэм, Генри Миллер (только к концу книжки до меня дошло, что я уже читала про эту эпоху и место у Миллера), Гертруда Стайн, владелица магазина "Шекспир и компания". А вот все остальные? Литературную тусовку Франции я вообще не знаю, так что всю книгу я спрашивала себя: "Кто все эти люди?"
И главная претензия - художники где? Если в книге про Монмартр художники - главные действующие лица, то в книге про Монпарнас они есть, описывается их быт, но как-то отрывочно. Из книги про Монмартр я запомнила многих, нарисовала себе мысленный портрет Пикассо, а из этой ни одного! Хотя какие имена! Модильяни, Шагал - и т.д. Но тут вру - картину на обложке книги японца Фудзиты я должна запомнить - она мне очень понравилась. Я даже полезла про него гуглить.
Но тут я сама виновата - решила, что это книга про художников, а она про Великую эпоху, "золотые двадцатые".

"Тогда даже в воздухе ощущалась какое-то волшебство. А нет ничего лучше, чем оказаться в заколдованном месте в благоприятный для чудес момент".
К моему глубочайшему сожалению, для меня - ни чудес, ни волшебства! Жалко!
Читать далее
26
554
Аноним15 ноября 2015 г.
"Жан-Поль Креспель – французский искусствовед, автор многочисленных работ об искусстве Франции XIX – XX веков и его виднейших представителях." Это цитата из биографии автора на Лайвлибе. Долго искала еще что-то про Креспеля в сети, и на русском, и на английском, и на французском, но подробностей нет. А искала я это, чтобы понять - и ЭТО серьезный искусствовед?! Ученый?! Как можно позволять себе такие высказывания?
О Модильяни
...Модильяни (по большей части обыкновенный маньерист)... Когда же он оказывался совсем на мели, то отправлялся в Ливорно, чтобы под крылышком у мамочки, отдававшей ему все свои сбережения, переждать кризисный момент.
О Гертруде Стайн
Ее достижением были покалишь два произведения: «Три жизни» и «Нежные бутоны», которые прочли, возможно, человек десять, но она уже вовсю работала над «Становлением американцев», совершенно неудобочитаемой семейной сагой. Поражает бездна, разделяющая ее поверхностное творчество и степень ее влияния на творчество других писателей. Просто невероятно, но эта грузная американская еврейка, словно вытесанная из гранитной глыбы, с мыслями столь же короткими, как и волосы, остриженные ежиком на гермафродитном черепе, в течение двадцати лет умудрялась господствовать в мире американской литературы. И все воспринимали ее всерьез, несмотря на напыщенный и претенциозный стиль ее творений с бесконечными повторами, своего рода заиканием на письме.
Об американцах
С нескрываемым восторгом американцы открывали для себя одновременно с французскими винами (впрочем, не умея отличить спотыкач от сотерна) наши самые крепкие аперитивы.
И дело ведь даже не в личном мнении (ладно, не энциклопедию читаю), а в том пренебрежении и язвительности, которыми закапаны все страницы. Креспель рассказывает о художниках, поэтах и писателях Монпарнаса, как о цирке уродов. Основой книги является перечисление многочисленных баров, ресторанов, столовых Монпарнаса и того, кто там и когда пил и ел. Да, есть некоторые забавные факты, которые впрочем не имеют никакого отношения к раскрытию сути Монпарнаса или вообще искусства. Например:
Шагал, живя в «Улье», уверял, что располагает всеми необходимыми удобствами, ведь в его мастерской был крытый балкон, где он мог спать или грезить о своих летающих ослах и коровах с человеческими лицами. Модильяни выделялся как явление исключительное: он ежедневно мылся в цинковом тазу, который при переездах увозил прежде своих рисунков или скульптур. Подобная чистоплотность считалась одной из странностей его характера и милостиво ему прощалась.
или
Фернанда Баррей рассказывала: «У меня было семь больших рисунков Модильяни… Я разжигала ими огонь во время войны. Да-да, они были ценны именно этим!» Когда зимой 1916 года она принимала у себя Фудзиту, то, чтобы заставить пылать камин, сломала великолепный стул в стиле Людовика XV, подарок родного отца. Этот поступок пленил японского художника, и через несколько месяцев он женился на импульсивной Фернанде.
Читателю, который никогда не был в Париже и не изучал французское искусство лет десять минимум, будет непонятно очень многое. Огромная куча названий и фамилий, которые я вообще никогда не слышала, а ни редактор, ни автор не потрудились снабдить книгу хотя бы минимальными примечаниями. Ух... А я еще думала, почитаю про импрессионистов и Монмартр. Вот уж нет!
3 / 10
Читать далее
14
196

Все рецензии

Цитаты

Аноним4 августа 2016 г.
Да, Мореас умел удивить словечком! Однажды, зайдя в зал в середине дня, он обвел взглядом посетителей и ушел со словами: «Никого нет!» А среди тех, кого там «не было», сидели Ленин и Троцкий…
5
76
Аноним4 августа 2016 г.
Модильяни выделялся как явление исключительное: он ежедневно мылся в цинковом тазу, который при переездах увозил прежде своих рисунков или скульптур. Подобная чистоплотность считалась одной из странностей его характера и милостиво ему прощалась.
5
76
Аноним4 августа 2016 г.
Есенин жил с Айседорой Дункан, состоявшей на содержании у Зингера, «короля швейных машин». Этот роман напоминал «Тристана» и картины Маркса Бразерса.
4
43