Окаянные дни

Всегда была равнодушна к русской классике, но вот, видимо, доросла. И думаю, что все правильно:всему свое время. Вряд ли я смогал бы оценить это произведение в школе. Да даже до 30 лет. Нет здесь яркой драмы, нет вызова судьбе или обществу и тд и тп, все, что восхищает, когда кровь бурлит.
Здесь драма проживается внутри, здесь тихий ропот, осмотрительность, боязнь показать свои мысли, свое отношение к происходящему (революция, смена власти, убийства, новые направления поэзии, новые ободряемые и порицаемые темы, новые лица). Непонимание, неприятие, страх, лишения, бесконечное воровство (Бунин пишет, как купил табак, повесил сушится и в первую же ночь его украли), отбирают твое личное имущество (пришли за матрасами, за твоими личными матрасами, которые ты покупал за свои деньги и забрали для кого-то. Просто забрали! Кому-то нужнее. А может быть и на продажу брали), откровенное хамство, вседозволенность (отряд матросов всем строем мочился в сторону группки женщин просто на потеху), грязь, убожество (мусор на улицах, рубили деревья в городе на самовары, на проспектах остались лишь обрубки в два ряда, люди в непотребной грязной одежде, снятой с убитых).
Очень много историй про людей, которые копили на домик, на свою квартиру и вдруг пришли и подселили кого-то, уплотнили или вовсе выгнали. Из твоего же жилья! И кого подселяли? Деревенскую рвань, хамов, забулдыг, криминал. Вот и живи с ними в своем оплаченном жилье. Сколько боли в 2х строчках, сколько негодования! И все слова и даже мысли надо скрывать! Новая власть раздала всем по винтовке и указ стрелять в любого неугодного.
Бунину тяжело давался переход на новые нормы русского языка, он глубоко возмущен, он не может это принять. Мне очень это близко и в то же время немного открылись глаза. Бунину глубоко не нравятся новые нормы правописания, упрощение русского языка, я же искренне не понимаю его негодование. Сейчас это норма и другой я не знаю, мне трудно понять, что именно его возмущает, ведь так проще. Но красота сохраняется. С другой стороны я просто физически не могу слышать и видеть все эти феминитивы: докторка, блогерка и тд. Тогда как школьники во всю это используют. Все течет, ничего не меняется в этом мире.
И мне очень понятны негодование Бунина, образованного человека, воспитанного, интеллигентного, который оказался среди таких лиц как Маяковский. Очень интересно его описание банкета для финских писателей и то, как кричал Маяковский и никому не давал ни слова. Тяжело было видеть, как другие в страхе поощряли это поведение, молчали и поддакивали. Как готовы были писать что угодно, для кого угодно, лишь бы платили и лишь бы урвать свой кусок пирога на этом празднике жизни (писатель В.Катаев говорил ему: за 100 тыс убью кого угодно. Я хочу хорошо есть, хочу иметь хорошую шляпу, отличные ботинки...). Увы, других способов заработка не осталось, не в цене качество, красота слога, сюжет,. Нет .сейчас в цене припевалы, подхалимы, а то и просто бандиты.
И Бунин бежит. Нет ему места в этой новой жизни. Об этом периоде его жизни его дневник. Читать тяжело, даже скучно местами, многих упомянутых исторических персонажей и не помню, и не хочется вспоминать. Интересно, как пробивались те, кто остался в истории (Горький, Маяковский, Блок, Катаев и тд).
Все это очень сильно перекликается с Пастернаком в "Доктор Живаго", Айн Рэнд "Мы живые". Как будто-то кто-то уже тебе об этом рассказывал, как-будто где-то слышала...
Бунин, конечно ,во многом пристрастен, он не стесняясь называет красную армию вырожденцами с лицами полными атавистических признаков и много подобных эпитетов. Бессильная злоба так и льется со страниц, но многие замечания очень точны:
"Революции не делаются в белых перчатках"
"...а какой-нибудь солдат повествует о своей прежней службе; все одно:как начальники "все себе в карман клали" - дальше кармана у этих скотов фантазия не идет"
"Я теперь всеми силами избегаю выходить без особой нужды на улицу. И совсем не из страха, что кто-нибудь даст по шее, а из страха видеть теперешние уличные лица.
P.S. Под настроение посмотрела "Дневник его жены" про любовный треугольник И.Бунина, его жены и молодой ученицы. Потрясающий фильм, невероятно красивые виды виллы в Грассе, блики на глади лазурного моря и очень странные люди.

Москва, 1 января старого стиля, 1918

И. А. Бунин, «Окаянные дни» (1990 г.— 175 стр.). Репринт по: Собрание сочинений И. А. Бунина, т. 10, «Петрополис», Берлин, 1935 г.

Иван Алексеевич, конечно, передаёт очень ярко и точно всю атмосферу революционного/послереволюционного времени и разрухи (как в головах, так и в быту). Много для себя интересного заметил и пометок сделал на страницах дневника великого русского писателя. И Михаил Булгаков, и Борис Пастернак, и Иван Бунин — они как-то для меня встали в один ряд в данной теме переломного времени, когда только и понимаешь действительность, цену жизни, цену слова и мгновения. "В какое время живем мы?" — этот вопрос постоянно всплывал у меня во время чтения книги. Наверное, я воспринимал всё в контексте сегодняшнего дня больше, нежели чего-то канувшего в Лету. «Окаянные дни» меня всегда поражали этой искренностью, ежедневными рефлексиями интеллигента, бегущего от революции и не понимающего всей творящейся вокруг вакханалии.

Одесса, 16 апреля 1919

Мы не учимся у истории, даже собственный опыт зачастую не делает нас мудрее, поэтому история движется по спирали (и не всегда по восходящей). Маятник качается то в одну, то в другую сторону: в какую сторону он качнётся в ближайшее время?

Одесса, 11 мая, 1919

Дневник — это ежедневное переживание чего-то сиюминутного, но, в то же время, это анализ каких-то важных вех, из которых соткано время, каких-то задевших глаз и ум впечатлений и мыслей. У Ивана Алексеевича много интересных размышлений, ассоциаций, живых и ярких ...

Эту книгу можно открывать на любой странице и, прочитав абзац из того или иного дня минувшего, просто представить вживую, ощутить запах, услышать звук, увидеть это воочию... Ужаснуться или засмеяться, передёрнуть плечом, оцепенеть. Ведь язык очень живой и яркий, он — лучшее средство познания и он же есть Родина в самые смутные вехи истории.

О Ленине

Москва, 1918 год, 5 марта

Думаю, эту книгу нужно читать параллельно с уроками по истории Отечества в наших школах, как раз на уроках изучения периода революции и последующих смутных лет, с 1917 по 1920-е годы.

О революции

Одесса, 1919 год, 12 апреля

«Окаянные дни» - это дневники Бунина за 1918-19 годы, которые он писал и прятал во время Гражданской войны. Лет пять назад под впечатлением от «Темных аллей» прочитала всю его прозу, в том числе и разные мемуарные вещи. Тогда эти дневники оставили меня равнодушной, а сейчас, перечитав их, я не считаю Бунина положительным для себя персонажем, но и какой-то ненависти к нему не испытываю.

Мне кажется, что многие, кто так хает писателя за эти записи, не совсем верно понимают Бунина, поэтому выскажу непопулярное мнение.

Да, Бунин вполне однозначно выражает свою позицию в отношении событий тех дней, приходу к власти большевиков и людей их поддерживающих. Он с болью пишет об убийствах, самосуде, грабежах, упадке культуры. Еще вчерашние белогвардейцы «перекрашиваются», а люди в целом не понимают, что происходит, и к чему всё приведет. Тут стоит заметить, что Бунин дворянского происхождения, и если это не оправдывает его, то хотя бы позволяет понять. Кто-то видит в этих дневниках ненависть к простому народу, но это не так. Бунин любит русский народ, любит Россию, но, разумеется, в том смысле, в котором ее любят мыслители XIX века из высших сословий.

Московские записи - это, по сути, хроники. Описание того, что происходит на улицах, мнения людей, выписки из газет, слухи. В одесских же дневниках больше самого Бунина, его рассуждений. Мне кажется, что эта запись в полной мере подытоживает его мысли:

К творцам Серебряного века я отношусь холодно, поэтому тут Бунин не задел моих нежных чувств. Что касается ожидания немцев или вскользь упомянутых японцев, это сейчас мы знаем, что их «помощь» - наглая интервенция, но тогда-то люди просто надеялись, жили слухами, мечтали повернуть время вспять. Как и мы сейчас не можем объективно сказать, что у нас происходит «на самом деле», истину мы видим только спустя какое-то время.

Если подытожить, мы видим позицию «буржуя», который теряет всё, что ему было так дорого, всё, что он любил в своей родине и в своей жизни. Конечно, эти люди тоже имеют право ненавидеть большевиков, возмущаться «падению» страны, надеяться на чудо и спасение, ведь их жизнь рухнула в одночасье. Интересно посмотреть на мысли и чувства человека «белого». Да, Бунин не объективен, но кто же будет объективным в такой ситуации?

Понравились эти дневниковые записи. Ещё положительный момент в том, что как только они начали надоедать, то вскоре и закончились.
Написан дневник хорошим слогом, Бунин под разными углами разносит большевиков, приводит отрывки из газет тех лет, описывает различные слухи, рассказы знакомых и то, что сам видит, с чем сталкивается. Мне лично были также интересны упоминания автором о писателях, его субъективный взгляд на них (своих современников) со стороны: Блок, Горький, Маяковский, Андреев, Белый и т.д. так или иначе упомянуты в этом дневнике.
Также упоминался роман Гончарова "Обрыв", Бунин указывал, что перечитывает его и что: хоть и длинно, но как умно, как крепко. Вот я планировал осенью за "Обрыв" взяться и такой отзыв добавил мотивации к прочтению этого кирпича.

Люблю читать дневники и воспоминания, особенно если они насыщены событиями и фактами. Здесь этого нет. Зато очень много эмоций. Бунин в категоричной форме не принял революцию, большевиков, писателей-приспособленцев и писателей, истинно уверовавших в идеи коммунизма. Отвращение к загаженным улицам и людям, которые к этому приложили руку (плюющие семечками рабочие и матросы, по-моему, уже давно укоренившийся штамп), к бесчинствам большевиков, к их идеологии, к их вождям.
Душевное состояние, по моим ощущениям, у Бунина в Одессе в 1919 г. было еще более тяжелое, чем в 1918 г. в Москве. Жили только слухами. Бунин, как будто на карусели, от уныния и безнадежности взлетал к воодушевлению и даже эйфории (при наличии слухов о подходе войск белых-интервентов-атамана Григорьева). Он не был готов к компромиссу и ни за какие деньги/жизненные блага не согласился бы сотрудничать с ненавистной властью. Можно его пожурить за излишнюю нытливость и упадничество, но как бы вы себя вели, если бы ваш привычный уютный мир рухнул в один момент?

Запомнились ощипанные крестьянами павлины. По-моему, у Шмелева в "Солнце мертвых" тоже были павлины. Вообще, часто вспоминала о последней книге в связи с этой. На мой взгляд, они перекликаются.

Любопытны высказывания Бунина о современниках:
О Брюсове: Все левеет, «почти уже форменный большевик». Не удивительно. В 1904 году превозносил самодержавие, требовал (совсем Тютчев!) немедленного взятия Константинополя. В 1905 появился с «Кинжалом» в «Борьбе» Горького. С начала войны с немцами стал ура-патриотом. Теперь большевик.
О Маяковском: Маяковский, державшийся, в общем, довольно пристойно, хотя все время с какой-то хамской независимостью, щеголявший стоеросовой прямотой суждений, был в мягкой рубахе без галстука и почему-то с поднятым воротником пиджака, как ходят плохо бритые личности, живущие в скверных номерах, по утрам в нужник.
Маяковского звали в гимназии Идиотом Полифемовичем.
О Блоке: Блок открыто присоединился к большевикам. Напечатал статью, которой восхищается Коган (П.С.). Я еще не читал, но предположительно рассказал ее содержание Эренбургу – и оказалось, очень верно. Песенка-то вообще нехитрая, а Блок человек глупый.
О Катаеве: Был В. Катаев (молодой писатель). Цинизм нынешних молодых людей прямо невероятен. Говорил: «За сто тысяч убью кого угодно. Я хочу хорошо есть, хочу иметь хорошую шляпу, отличные ботинки…»

Хвалебных слов моя память не сохранила. По-моему, их и не было.

В своих личных записках Иван Бунин описывает свою жизнь и жизнь вокруг себя в 1918-1919 годах, то есть в годы Революции.
Потрясения в жизни людей в то время, вызванные Революцией, не могли не вызвать рефлексию со стороны умных наблюдателей событий (Бунин был именно наблюдателем, он не претендовал на роль творца современной ему истории). У Бунина увиденное вызвало шок, ненависть и глубочайший пессимизм. Всем этим он щедро поделился с читателями своих записей за этот период.
Бунин показал, что именно революция (не только революция 1917 года – НО И ВООБЩЕ ЛЮБАЯ РЕВОЛЮЦИЯ В СКОЛЬКО-НИБУДЬ СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ) несёт как так называемым простым людям, так и интеллигентам, мечтавших о благе этих людей и об изменении не нравящегося им мира (в том случае – царской России) в лучшую сторону. В главном наблюдения писателя не устарели, так как в главном не изменились основные черты окружающей нас России (какие именно – я покажу ниже), так что, мечтая о Революции, не лишним будет перечитывать “Окаянные Дни” снова и снова. Для отрезвления.
Бунина более всего здесь занимает вопрос о том, насколько может измениться поведение человека в состоянии вседозволенности. Увидев, на ЧТО в принципе способен человек в состоянии вседозволенности, он пришёл к краху всех своих иллюзий о людях, да и о собственном назначении (…“В мире поголовного хама и зверя мне ничего не нужно”…). Здесь он предвосхищает Шаламова.
Неудивительно, что в этой ситуации к власти в России пришли самые жестокие, систематичные и организованные бандиты – партия большевиков.
Бунина интересует в первую очередь как рушилась знакомая ему жизнь в России, но он также пытается объяснить, почему это случилось. В чём же суть его наблюдений и размышлений?
Бунин убедительно показал, что революция в первую очередь – это крах всего строя повседневной, обыденной жизни людей – работы и заработка, отдыха, общения, уверенности даже не в завтрашнем дне, а просто в том, что завтра для тебя вообще наступит. Обыденностью становится кошмар. Кошмар вызывает шок, а шок помогает людям принять кошмар как должное (до тех пор, пока убивать не придут лично их, конечно, но тогда уже будет поздно). Политически русский человек и до 1917 года не был в своей массе готов к отстаиванию в своей жизни какой-либо убедительной политической позиции, а состояние шока тем паче заставило думать его только о физическом выживании, а не о том, как прекратить этот кошмар. “Народная” революция привела к власти последних подонков общества (они могли называться “красными”, “белыми”, “зелёными”, да как угодно – сути их власти и поведения это нисколько не меняло), а народные массы, объявленные “творцами истории”, дохли от выстрелов и голода, но безропотно сносили эту власть.
Вообще, революция открыла образованным, но не сталкивавшимся ежедневно с нашим народом-богоносцем, людям много нового и интересного. Оказывается, наш народ более всего ценит грубую силу и входит в раж, когда его силе никому нечего противопоставить. Он упивается вседозволенностью и безнаказанностью за свои подлости. Правдой наш народ считает то, что соответствует его культурному уровню и стереотипам поведения. Типичный пример, приводимый Буниным – вот это высказывание какой-то бабки: “Мы в театры не ходим, поэтому они не нужны!” Всё, что выходит за рамки окружающего ширнармассы убожества (то есть и всю русскую культуру) они считали господским, не нужным им и поэтому не нужным никому. Теперь любой гопник, срущий в парадных, считал себя центром мироздания, которому все обязаны, а он не обязан никому, так как он “угнетённый”.
Почему эти душевные качества русского народа всплыли на поверхность только в 1917 году, а не проявлялись ранее (разве что в бунтах), Бунин прямо не объясняет. Но из всего хода его повествования понятно, что раньше над подонками висел страх наказания на земле или на небесах, а теперь всё рухнуло. Не случайно наступило всеобщее глумление над религией. Ведь «Бога нет, и никого не жалко, пойду зарежу сторожа и приватизирую цветные металлы с телеграфных столбов» (я цитирую Дмитрия Ольшанского, эти слова вполне вытекают из бунинского повествования).
Законы, мораль, культура – ничего этого не понадобилось русскому народу, если его к этому не принуждали. Зато русские люди теперь спокойно могли выслушать предложение съесть пленных австрийцев.
Бунин пишет и о запоздалом и ничего уже не решающем крахе веры интеллигенции в то, что благо народа – высшая ценность. Свой чудовищный вред эта идея и прочая народническая ересь уже принесли. Бунин справедливо обвиняет желавших революции интеллигентов в незнании русской истории, которая могла бы их научить, что во время русского бунта иначе и быть не может.
И здесь с Буниным не поспоришь. Именно так вели себя казаки в Смутное Время, озверевшие крестьяне, ведомые Разиным и Пугачёвым, пособники немцев на оккупированных территориях в Великую Отечественную войну, бандиты в 1990-ые годы, то есть всякий раз, когда власть в России слабела.
Он справедливо негодует на восхваляющих большевиков соратников-литераторов, пытавшихся неведомым логикой путём вывести из окружающего ужаса какое-то “светлое будущее”. Ещё сильнее и справедливее его гнев в адрес тех коллег, что в поисках популярности стали тешить низменный вкус масс (см. эпизод с чтением Андреем Белым “Гаврилиады” Пушкина).
Наконец, очень ценно то, как Бунин описывает чудовищный хаос, воцарившийся как на улицах, так и в головах людей. Он описал, как под неутихающий вой о наступлении Эры Всеобщего Счастья в стране творились самые чудовищные непотребства. “Когда в России появился министр труда, она перестала работать. Когда провозгласили свободу и братство, все стали убивать друг друга”. Единственным настоящим принципом революционеров, о котором при этом никто в слух не говорил, но который, в отличие от тонн произнесённой херни действовал на практике, было культ неограниченного насилия, который всегда оправдывался какими-то высокими соображениями, но на деле служил самым низменным инстинктам.
Иван Бунин никогда не был состоятельным человеком, но ему всё же было чего терять в России, как в материальном, так и в культурном плане. И он потерял всё. Он был частью старой интеллигенции, которая в своей массе жаждала революции и которую эта революция в благодарность погубила. Ему была дорога старая Россия, хотя он прекрасно понимал все её недостатки, потому что в том, что пришло ей на смену, он увидел только кромешный мрак. Для новой России он уже был мёртв. Недаром в эмиграции он писал только про страну, которой нет и уже не будет. Пусть его пример будет для всех россиян, которым есть что терять сейчас, уроком.
Можно ли сказать, что горький опыт Бунина – всего лишь его опыт, не отображающий правдиво, как и чем тогда жила Россия? Нет, нельзя. Не могло быть в той России у человека, если он не бандит и не комиссар, лучшей жизни. Очень важно понять, что бедствия, описываемые Буниным, нельзя считать обрушившимися исключительно на голову прежних "господ". Основную массу тягот вынесли на себе те самые "угнетённые", то большинство из них, кому не повезло стать обслугой большевиков или ещё каких-либо бандитов. От кровавого кошмара никто не мог скрыться. Да, Бунин оперирует лишь личными наблюдениями. В этом особая ценность “Окаянных дней”: политические потрясения преломляются через призму личного опыта, своей повседневной жизни. Для современных россиян, привыкших к тому, что политика к их повседневной жизни не имеет никакого отношения, в силу этих причин произведение имеет особую ценность.
Бунин осуждает революцию с позиции защитника банального общественного порядка, для которого не могут считаться нормальными постоянные убийства и грабежи. И в этом мы его понимаем.
Бунин достиг большой художественной силы в описании всеобщего одичания и собственного отчаяния. Изо дня в день, от страницы к странице, из небольших фрагментов жизни постепенно вырастает отвратительная картина человеческого абсурда, кровавого и кошмарного. Бунин являлся простым наблюдателем событий и никак не мог на них повлиять. Именно это и составляет психологический фундамент отчаяния. Очень символично, что произведение обрывается на середине событий, так как концовку событий Бунин потерял. Сами описываемые события и есть самый настоящий конец всей той жизни в России, которая была Бунину дорога.
Главный бунинский вывод прост, понятен и обоснован – революция в России это катастрофа в силу нравственных качеств людей, которые в этой России обитают. Этот вывод не мешает крепко усвоить всем нам, так как главное обстоятельство, из которого Бунин делает такой вывод (Культура народных масс чудовищна), осталось неизменным.

Дочитал "Окаянные дни" Бунина. Нужно что-то написать, прокомментировать. Не могу. Слова застревают в горле. Почти все мое детство и юность, в меня вдалбливали величие революции, как великого блага человечества. Я верил! Потом, вдалбливать перестали. Я остался один на один с великим прошлым. и она стало приходить в виде человеческого ужаса и горя. И пожалуй, я соглашусь с гениальным Бунином: «... одна из самых отличительных черт революций — бешеная жажда игры, лицедейства, позы, балагана. В человеке просыпается обезьяна.»