Записки из подполья

Поддразнивать себя и растравлять таким образом свои раны в настоящую минуту было каким-то глубоким наслаждением для господина Голядкина, даже чуть ли не сладострастием.

Устинья Федоровна взвыла, — к чему прибегала во всех критических случаях

В печати надо все благородное; идеалов надо, а тут...

Гм. Никогда не буду пить. С вечеру наболтаешь, а назавтра раскаиваешься.

Умный человек и не может серьёзно чем-нибудь сделаться, а делается чем-нибудь только дурак.

Какая каменная стена? Ну, разумеется, законы природы, выводы естественных наук, математика. Уж как докажут тебе, например, что от обезьяны произошел, так уж и нечего морщиться, принимай как есть.

На земле жить и не лгать невозможно, ибо жизнь и ложь синонимы...

люди, носящие маску, стали не редки-с и что теперь трудно под маской узнать человека-с…

Уж как докажут тебе, например, что от обезьяны произошел, так уж и нечего морщиться, принимай как есть. Уж как докажут тебе, что, в сущности, одна капелька твоего собственного жиру тебе должна быть дороже ста тысяч тебе подобных и что в этом результате разрешатся под конец все так называемые добродетели и обязанности и прочие бредни и предрассудки, так уж так и принимай, нечего делать-то, потому дважды два — математика. Попробуйте возразить.

потому что для женщины в любви-то и заключается все воскресение, все спасение от какой бы то ни было гибели и все возрождение, да иначе и проявиться не может, как в этом.