Л. Н. Толстой. Повести и рассказы. В двух томах. Том 2

Помню, пару лет назад, когда я была первый раз на экскурсии по “Ясной Поляне”, показывали нашей группе то самое кресло в доме Толстых, где за обшивкой Лев Николаевич хранил от домашних свои секреты. Их было не так уж и много. Но зато какие. Вспомним одну только историю с завещанием. Но сегодня не об этом.
А о повести “Дьявол”. Именно тогда я и узнала о ней. Запомнилось немногое – что 20 лет хранилась она в тайном месте. Что Толстой написал ее очень быстро, за каких то 10 дней в 1889 году. Что никому, кроме как своему духовному другу Черткову, Лев Николаевич повесть не показал. Что, когда Софья Андреевна нашла ее в 1909 году, разразился небывалой силы скандал.
А чтобы сильно не лукавить, признаюсь, что историю я помнила эту в общих чертах, а даты сегодня подсмотрела, конечно. Отметила себе тогда прочитать “Дьявола” и благополучно об этом забыла.И вот сегодня, после прочтения, поняла почему Софья Андреевна так вспылила. Почему яд прошлых обид и ревности не утратил со временем свою силу и обрушился с такой силой на уже 81-летнего старика.

В образе Евгения Иртенева, помещика, главного героя “Дьявола”, Лев Николаевич писал себя. И, кажется, совсем этого не скрывал. Я даже несколько раз удивленно подумала, читая повесть: “не может быть, показалось!”. Ну, не прямо же так в лоб. А вот и нет, не показалось: факты биографии Льва Николаевича сильно перекликаются с героем “Дьявола”. Тут тебе и юридическое образование, и параллель про семейный раздел наследства и желание поставить на новые рельсы расстроенное большое хозяйство, за которое Евгений принимается с большим энтузиазмом в повести, “семейный проект” героя, да и много чего другого. С оговорками, конечно, но Евгений – это точно Лев Николаевич. Еще тот, из прошлого, молодой, пока не женатый, полный забот и надежд. В нем бурлит жизнь. Тело просит физической любви, разум называет это похотью. Идет постоянная внутренняя борьба. Да еще какая! Это мы знаем по дневникам Льва Николаевича.

Но вернемся к Евгению Иртеньеву из “Дьявола”. Молодой хозяин большого неповоротливого хозяйства трудится не покладая рук, чтобы поправить его состояние. Он уходит со службы, переезжает в имение, селит рядом с собой мать, недавно овдовевшую и еще не понимающую, что та прошлая жизнь на широкую ногу уже невозможна. Но сын так деликатен и заботлив, что мать знать не знает о реальном плачевном положении дел. Евгений честно и много трудится, строит планы не только по улучшению своего хозяйства, но и по своему “семейному проекту”:

К девушкам своего круга он присматривается. Пока все не то. Но гормонам в молодом теле не объяснить, что любовь задерживается, скоро будет. Рационален подход Евгения и к этому вопросу: если похоть не дает заниматься делом, надо от нее избавиться самым естественным образом и идти дальше.

Так в его жизни появляется молодая крестьянка Степанида, у которой “муж в городу, все равно как солдатка”.

В белой вышитой занавеске, красно-бурой паневе, красном ярком платке, с босыми ногами, свежая, твердая, красивая, она стояла и робко улыбалась.
Ничего такого, после быстрых свиданий Евгений забывает о Степаниде, ему “и в голову не приходило, чтобы эти отношения его имели какое-нибудь для него значение”. Пока. Так прошло лето. Наступила осень, которая принесла знакомство с будущей женой – Лизой Анненской.

А теперь давайте вернемся ненадолго к самому Льву Николаевичу. Если он – это Евгений, то и своя Степанида у него должна была быть, ведь так?
Была. Замужняя крестьянка Аксинья, связь с которой длилась несколько лет. И это была мучительная связь для Льва Николаевича (о чувствах Аксиньи мы ничего не знаем), в которой его “семейный проект” чуть не потерпел крах. Своих чувств Толстой в этих отношениях боялся и не понимал. Большим ударом для него стало то, что похоть так тесно переплелась с любовью, что любовницу он начал ощущать своей женой.

В 1859 году Лев Николаевиче пишет в своем дневнике: «Надо жениться в нынешнем году – или никогда». А в 1860 году у Аксиньи родился Тимофей, незаконный сын Льва Николаевича, в будущем поразительно на него похожий. До свадьбы с Софьей Андреевной оставалось 2 года.

Щелкнем пальцами и перенесемся в 1909 год, в день, когда Софья Андреевна нашла рукопись “Дьявола” в потайном месте кресла.

Толстой пишет в дневнике: “...в ней поднялись старые дрожжи, и мне было очень тяжело. Ушел в сад”.
Старые дрожжи – это, конечно, обида и ревность, что законно поселились в сердце молодой жены Софьи, как только она приехала в Ясную Поляну. Про свои дневники, которые Лев Николаевич дал прочитать юной невесте, мы все, конечно, знаем. Аксинья там была, еще какая – любимая! Да, и “добрые” люди не преминули указать на бабу –”сударушку хозяина”. Сцена, кстати, из жизни, условно перенесенная в повесть “Дьявол”. Молодая хозяйка Софья приказала мыть полы в запущенном доме по приезду. Одна из крестьянок за этой работой – Аксинья, на которую так доброжелательно кто-то указал и шепнул Софье Андреевне про сударушку. В “Дьяволе” похожая сцена, но беременная Лизонька ничего не знает о Степаниде, а Евгений именно здесь, в этой сцене, опять теряет голову при виде босых ног и смеющихся черных глаз крестьянки.

Дальше судьбы Льва Николаевича и Евгения расходятся. Толстой написал две концовки “Дьявола”. Обе – бескомпромиссный приговор плотской любви и ее дьявольской силе.
Сам же Лев Николаевич прожил третий вариант, но грехи прошлого, в числе прочего, привели к уходу из Ясной Поляны в ноябре 1910 года.

В который раз я вынуждена задуматься, как сильно изменился наш мир. Лев Толстой, если верить его биографии, так и не обзавёлся взрослой верой. Его родители не были сильно верующими и рано покинули мир, но некоторые родственники Толстого были очень религиозны - например, тётушка, которая много лет была его фактической воспитательницей.
Очень верующим был его старший брат - Дмитрий, а сестра Мария стала инокиней. Не особенно религиозный, а позже активно еретичествующий человек вполне прилично разбирается даже не в христианстве, в самой вере.
Многие вещи в этой повести сейчас необходимо пояснять очень даже верующим людям. Вот так показывают себя приемственность поколений, воспитание, прерванная теперь традиция.

Главный герой - молодой дворянин, планирующий блестящую карьеру при дворе и свадьбу со знатной дамой. Когда он разочаровывается в невесте, он бежит в монастырь.

А так делать нельзя. В монастырь уходят к Богу, а не от обидевших тебя людей. Тем более не для того, чтобы что-то доказать этим людям.

Саркастично, что гонорар за эту повесть Толстой отдал в помощь еретикам - духоборам. Ей восхищался Горький - родоначальник красной литературы. Но это не значит, что с повестью что-то не то. Это значит, что если книга описывает самую суть человека - её понимают все.

"Главная борьба - с славой людской", говорит Толстой о своей повести.

С гордыней она - с гордыней. Не зря гордыню называют корнем грехов, где она - туда приходят другие.

Можно сказать, что в повести есть критика на Церковь. Но я так не считаю. Зная имя автора скорее всего, что-то такое он имел ввиду. Но авторы не должны писать мануалы к своим историям, все что он хотел сказать, он сказал в повести. Наше дело понять. И да, не всегда читатель понимает 100% то, что закладывал автор. На то это и искусство.

Всю жизнь Степан - Сергий борется с тремя грехами: похотью, сомнениями и главным - гордыней. Он понимает, что "причиной всему его гордость". Всему - абсолютно всему.

Толстой показывает, как можно спастись в монастыре, и как можно погибнуть в монастыре. Как можно спастись в миру, и как можно погибнуть в миру. Разве это навет на Церковь? Это реализм. Более того, очень актуальный нашему времени.

К тому же, здесь очень много житийных мотивов. По сути, это актуализация житий. Есть прямая цитата. Не хочу спойлерить - вы их сразу узнаете. В этих житиях все так и было, никто их наветом не считал.

По сути своей, это именно житийные моменты, положенные на актуальные времени суждения и декорации. Толстой это даже не придумал, а сделал героя житий своим современником. Его заслуга в том, что сделал он это мастерски, психологически ярко, достоверно и понятно читателю, показав этого персонажа житий.

Да, это не рафинированно-лубочная повесть. Но для меня это плюс. Я даже не знаю к чему здесь придраться. Она настолько соответвует православному житийному канону. Кровь от крови православной литературы и принадлежит ей не меньше, чем Толстому. Даже если он этого не хотел.

Если Толстой думал показать здесь спасение вне Церкви и без Церкви, то он просто слишком мало знал православие, потому что ничто здесь не вышло за его пределы. Но не думаю, что так: аллюзии на жития слишком чёткие, прямые и конкретные, таких совпадений не бывает. Он знал, что писал.

Зачем? Чужая душа - потемки.

И чем дальше от детства, чем ближе к настоящему, тем ничтожнее и сомнительнее были радости.

⠀

Л. Н. Толстой «Смерть Ивана Ильича»

⠀

Издательство: Мир книги

⠀

Оценка: 4/5️

⠀

Отношение человека к смерти другого человека, а, особенно, не близкого, крайне поверхностно. Огорчился, обсудил, оплакал... И на этом — всё.

До тех пор, пока сам не узнает, что конец близок.

Автор рассматривает смерть изнутри; на образе Ивана Ильича, которому поставили смертельный диагноз, мы наблюдаем изменение человеческой сущности.

⠀

 Главный герой очень эгоистичный человек, даже умирая, он думал только о себе.

Первое знакомство с Львом Николаевичем и такое не удачное.️

Повесть имеет место быть, и в ней есть определенный посыл. Но она прошла мимо меня, никаких эмоций не вызвав.

Итог: Не получилось у повести зацепить меня, надеюсь, что с другими произведениями автора все сложится намного лучше.

⠀

А вы знакомы с этой повестью? Как вам? Какая книга Льва Толстого вам понравилась?

#марафонрусскойклассики

Казалось бы, это должно быть тяжёлое произведение, ведь оно о плене, но на деле читается легко и очень увлекает.
Это произведение о том, что даже казалось бы в безвыходной ситуации нужно надеяться на лучшее и всегда стремиться к лучшей жизни. Двое военных попадают в плен к горцам. И автор нам показывает, как они по-разному справляются с этой бедой. По моему, они сами виноваты в пленении, потому что были слишком самоуверенными. И это тоже как предостережение для других.
Человек всегда должен оставаться человеком - вот главная мысль истории. Именно таким и показан Жилин. Благодаря его поступкам мы видим, что это произведение о преданности, силе духа, доброте, взаимопомощи. Лев Толстой показал нам, что даже среди бандитов могут быть хорошие люди и не нужно сразу судить о человеке по внешнему виду, он должен как-то проявить себя сперва.
Мне понравилось, что автор выбрал героям говорящие фамилии. Как же мне не нравился Костылин, ведь во многом из-за него произошли плохие события. Но в конце он раскрылся с новой стороны и мне даже стало его жаль.
Хорошо, что в тексте есть сноски и расшифровка старинных слов. Это очень помогло при чтении. Плюс, я узнал много нового для себя.

Глубокомысленная повесть, в которой сюжетная линия - совсем не прямая.

Вроде, ожидаешь сначала восхождения к святости и затем - гнусного падения. А потом обратно. Но у Толстого всё намного тоньше, чем в представлениях простого обывателя. Передает мельчайшие оттенки мыслей и эмоций. Да и действия в этой книге хватает, а не только психологизма (хотя вот за него я в первую очередь и ценю Толстого и Достоевского).

Впечатлил эпизод с пальцем, и как это сильно повлияло на кокетку.

Приятно удивило, что в повести не дошло до банальностей вроде самоубийства и прочих способов быстро нарисовать кульминацию с развязкой.

А в будущем отце Сергии читается портрет человека-сканера, как теперь говорят. Того, кто в любой сфере добивается успеха и, едва цель достигнута, покоряет следующую вершину.

Со Львом Николаевичем я распрощалась лет 20 с чем-то назад, после того, как одну за другой прочла его "Войну и мир", "Анну Каренину", "Воскресение" и "Детство. Отрочество. Юность". Кто ж знал, что следующая встреча будет такой странной.

Эту книгу почему-то вдруг вспомнил Пашка и сказал, что это жесть и что это о ревности. Такой он её запомнил, читал тоже в далёкой юности. Скачали, я стала читать, он - перечитывать. Он злился. Я недоумевала. Никто из нас не согласился с автором.

Многие наблюдения Толстого мне откликаются, кое с чем я солидарна. Но выводы у меня напрашиваются совершенно другие. Чтобы после свадьбы тебе было о чём говорить с женой, попробуй делать это до свадьбы - вдруг получится? А не получается, стало быть, одно их двух: либо ищи человека своего уровня, либо этот самый уровень повышай. Толстой же сваливает всё на чувственную сферу. Другая ситуация: герой и его жена часто ругаются, а потом мирятся при помощи бурного секса. Опять чувственная сфера виновата. Да нет же, просто люди разговаривать друг с другом не научились и не знают других способов коммуникации, кроме постели.

Проблемы, которые сейчас помогает решать психотерапия, Толстой предлагает искоренять действительно жёсткими методами: воздержанием не только от секса, но и от лишней пищи (это вообще очень интересный вопрос - какую пищу считать лишней), воздержанием от рождения детей, пока не будут усыновлены абсолютно все сироты (!!!), а если уж вступили в брак, то воздержанием от предохранения - рожайте, пока не сдохнете. Там и сям автор противоречит сам себе, но главное - во всём этом мне видится желание найти и применить простое решение в таком непростом вопросе.

До свидания, Лев Николаевич. Ваша философия меня не убеждает.

Наверное, еще никто не смог лучше Л.Н.Толстого попробовать описать чувства физической боли перед смертью.
Страшны болезненные мучения Ивана Ильича, страшна его предсмертная агония. Душу бедного главного героя обволок страх смерти, еще больше усугубляющий его телесные скорби.
«Прошедшая история жизни Ивана Ильича была самая простая и обыкновенная и самая ужасная»...Обставляя свои мещанские покои и случайно упав с лестницы, что послужило причиной его мучительной, длительной, страшной телесной болезни.
Тело умирало, но в душе была борьба. Долгая борьба за душу перед смертью. Душа пробудилась перед смертью. "Нравственные страдания его состояли в том, что в эту ночь, глядя на сонное, добродушное скуластое лицо Герасима, ему вдруг пришло в голову: а что, как и в самом деле вся моя жизнь, сознательная жизнь, была «не то»...."Он плакал о беспомощности своей, о своем ужасном одиночестве, о жестокости людей...".Он не хотел мучить близких и родных своими страданиями. То, над чем никогда не мог подумать Иван Ильич, озарило его перед смертью. Он успел исповедаться и причаститься. И испуская дух, он увидел свет перед собой и испытал истинное счастье.
"Он искал своего прежнего привычного страха смерти и не находил его. Где она? Какая смерть? Страха никакого не было, потому что и смерти не было.
Вместо смерти был свет.
— Так вот что! — вдруг вслух проговорил он. — Какая радость!...«Кончена смерть, - сказал он себе. — Ее нет больше».

"Иван Ильич, как видно из сделанного Толстым описания его жизни, посредственная, обыкновенная натура, одна из тех, которые проходят свой путь, избегая всего трудного и проблематического, озабоченные исключительно спокойствием и приятностью земного существования. И вот чуть только пахнуло на него холодом трагедии — он весь преобразился. Иван Ильич и его последние дни захватывают нас не меньше, чем история Сократа или Паскаля"Л.Шестов