Ваша оценкаВ V том Собрания сочинений вошли первая и вторая книги трилогии "Хождение по мукам": "Сестры" и "Восемнадцатый год".
Жанры
Рейтинг LiveLib
4,3
4 оценки
- 550%
- 425%
- 325%
- 20%
- 10%
Ваша оценкаПрочитали 6Хотят прочитать 9
Рецензии
Аноним21 декабря 2021 г.Вот, в самом деле, как жить иногда неуютно
Читать далееСчитается, что первый том трилогии "Сёстры", написанный Толстым в эмиграции, разительно отличается по духу и настрою от двух последующих томов. Именно в нём прослеживается ностальгия писателя по Родине, что делает художественное достоинство романа субъективным.
События книги разворачиваются на фоне непростых для нашей страны времён, символизирующих начало новой эпохи. Конец царского самодержавия, Первая мировая война, зарождение и развитие неизбежной революции – в довольно символически небольшой по историческим меркам отрезок времени наша страна была поставлена на колени, раздраена противоречиями и подвергнута испытаниям. Но за всем эти стояли обычные люди, которые создавали новую историю.
На фоне этих знаменательных событий Толстой рассказывает нам о судьбе двух сестёр – Кати и Даши. Катя живёт в Петербурге, она замужем, но несчастлива в браке. Даша приезжает жить к сестре, поступает на юридические курсы и естественным образом вливается в избранное общество петербургской интеллигенции. Дашу увлекает молодой поэт Бессонов, но отвергнутая им, она долго не может вернуться к своей непосредственности и счастливому восхищению жизни. Но благодаря своему знакомому Телегину, его чуткому и искреннему к ней чувству, которое тот открывает ей перед уходом на войну, Даша меняется. Его чувства находят в её чистой душе ответный отклик, и она на него отзывается со светлым прозрением о настоящей любви.
У Кати характер не такой порывистый и лёгкий, как у Даши. Обманутая любовником, она тяжело переживает унижение и стыд, который не позволяет ей соврать мужу. Ей стыдно перед собой за то, что пала так низко, перед мужем, который верил ей слепо и безраздельно, перед Дашей, ставшей свидетельницей её слабости и разрушения брака. Катя хуже приспосабливается к новым условиям, к переменам, к трудностям. Но всё же и она встречает человека, готового вести её по жизни и отдать ей своё сердце.
Великолепное и, безусловно, масштабное произведение, в котором Толстой отобразил не только смутные события, предшествующие становлению новой России, но и показал, как эти события нашли отражение в жизни обычных людей, ищущих себя и смысл жизни в новых реалиях.
1754K
Аноним30 сентября 2021 г.Люди России смутных времён
Читать далееЭтот роман – мой «должок» самой себе с времён университета: по программе не требовали, начинала читать сама, но тогда что-то не осилила, ограничилась экранизацией с Алфёровой и Соломиным. А вот теперь проглотила с удовольствием и собираюсь читать всю трилогию.
Прежде всего книга привлекает своей атмосферой. Петербург начала ХХ века. Искания интеллигенции этой поры. Литературно-философские споры. Толки об искусстве и демократической революции. Символисты, футуристы… И всё больше и больше сгущаются тучи над людьми. Первая мировая война. Потом будет Февральская революция. Наступает конец мирной, привычной, упорядоченной жизни, и человек ощущает себя песчинкой в водовороте истории. Вот это мироощущение передано Толстым очень осязаемо и зримо.
Петербург в начале романе изображается достаточно традиционно, в ореоле привычных ассоциаций – как дьявольское место, город-призрак, возросший на костях его строителей. Туманные улицы, мрачные дома, тёмные окна, «хмурый простор Невы», «городская муть». «…Повелось думать, что с Петербургом нечисто». Толстым приводится целая антология произведений русской литературы, дающих именно такую трактовку северной столице – пушкинский «Медный всадник», петербургские повести Гоголя, «Уединенный домик на Васильевском» В. Титова, сюжет которого рассказан молодому литератору всё тем же Пушкиным…
В «декорациях» этого города начинает автор рассказ о судьбах двух сестёр Булавиных – Кати и Даши. Как же мне понравилась Даша! Чистая, светлая, очень любящая жизнь, способная горячо любить и остро ощущать счастье. Она из тех, к которым никакая грязь не пристаёт. По наивности и неопытности своей увлекается поэтом-декадентом Бессоновым, подпадает под его ядовитые чары (да-да, именно так Толстой описывает его влияние, перед которым Даша оказывается беззащитной), но всё же сумеет вырваться из-под его власти, так как в ней неистребимо стремление к внутренней чистоте. Как просто Даша держится со всеми, как независима в своих суждениях, не стремится быть удобной для окружающих, как честна сама с собой! Толстой показывает её взросление, её чудесную метаморфозу – превращение из наивной девочки в пленительную женщину, её напряжённую рефлексию.
А как замечательно описана любовь Даши и Телегина! Если отношения с Бессоновым связаны для Даши с внутренней борьбой, то Телегин становится для неё человеком, вызывающим безоговорочное доверие, ощущение надёжности и покоя. Он «единственный человек, который не сходил с ума в Петербурге» 1914 года. Любовь Даши и Телегина противостоит войне, разрушению и смуте. В ней нет «ничего ни странного, ни безумного: всё необыкновенно ясно». Как-то так вышло, что вся классическая литература повествует о несчастной любви, о счастливой же вроде и сказать нечего, и нет повода для развёртывания конфликта. А вот тут читаешь о гармоничных отношениях людей – и не скучно ничуть, и трогательно, и радостно за них. И понимаешь: действительно, настоящая любовь проста и естественна, без ужимок и затей, без надуманных сложностей; а вот когда начинаются рассуждения на тему «у нас всё сложно» - это и не о любви вовсе.
Катя – иная по характеру, чем её сестра. Ее до поры привлекает богемная жизнь, вся эта мишура и ложный блеск. У Кати всё как-то экзальтированно, чрезмерно, через край. Взять хотя бы эпизод её признания мужу – прямо какая-то «достоевская» сцена (причём это касается обоих её участников: и «люблю», и «убью» - всё сразу). Но как же сёстры нежно любят друг друга, как заботятся одна о другой! У постели тяжело больной Кати Даша яростно сражается со смертью за сестру, словно вливает в неё жизнь, фактически спасает своей любовью.
Не могу не сказать об уже упомянутом Бессонове. Сколько убийственной иронии в его характеристике! Он, поэт, с надрывом пишет о России, но знает ее лишь «по книгам и картинкам». Провозвестник и певец смерти империи, сам он погибает нелепо и бездарно. Исследователи сходятся во мнении, что прототипом Бессонова был Блок. Чем же он так не угодил Толстому, что тот изобразил его в столь неприглядном виде? Неужели причина – лишь расхождения творческого характера?
В изображении войны в «Сестрах» явно ощутимо влияние другого Толстого – Льва Николаевича. Война показана как противное естеству человеческому событие, бессмысленное, нужное лишь предводителям армий – немецкой и русской. Есть тут и толстовские «военные трутни», например, бездарный генерал Добров, который в угоду своим амбициям безжалостно губит множество людей (защищаемый фольварк не имеет решающего стратегического значения, но Добров с тупой настойчивостью стремится реализовать свой план наступления именно с этого места). Есть и изображение действий неприметных героев, и описание быта на войне и настроений армии.
Заметно и влияние Достоевского с его стремлением показать человека одновременно разным, а его поступки – разнонаправленными. Так, подобные страсти переживает Лиза Расторгуева: любит Жадова, но и жаждет отомстить ему за оскорбления. Жадов же – вполне в духе романов Достоевского – решает важный для себя вопрос о допустимости преступления, о праве личности через убийство и грабёж осуществлять свои права.
В общем, чтение получилось увлекательным и побуждающим к раздумьям. С удовольствием приступаю ко второй части.
512,6K
Аноним17 декабря 2021 г.- Ты любишь меня, Даша? - О, - она снизу вверх кивнула головой, - люблю до самой березки. - До какой березки? - Разве не знаешь: у каждого в конце жизни - холмик и над ним плакучая береза.
Читать далееОткровенно говоря, когда я принималась за книгу, я думала, что это будет реальное "Хождение по мукам" для меня. Не знаю уж почему у меня сложилось такое предвзятое отношение к книге. Возможно, потому что мне нелегко дался Петр Первый (хотя оценку я ему поставила высокую). А возможно еще потому, что я знала, что в книге будет много военной тематики и политики. А этого я категорически не люблю. И да, оно тут всё было. Но знаете, человеческие отношения и любовь всё это перекрыли...
Грандиозное, конечно, произведение.- написанное прекрасным стилем и языком.
- раскрывающее историческую и культурную подоплеку жизни России и Петербурга начала 20-го века.
- необыкновенное описание зарождения любви между Дашей и Телегиным. Очень тонко, красиво и трепетно.
- масса чудесных цитат:
В столовой постукивали стенные часы. Разорвись от тоски сердце, они все равно так же постукивали бы...Но самое чудесное тут - герои. Мы только начинаем наше знакомство с ними, но уже имеем представление об их характерах. Алексей Толстой - прекрасный психолог человеческих душ!
А еще автор - откровенный пацифист. Он противопоставляет войну любви. Точнее, говорит о том, что любовь способна победить войну. И что война - это бессмысленное уничтожение человека человеком...
Сделаю небольшой перерывчик и продолжу дальше с удовольствием.
P.S. Книгу читает мой любимейший Иван Литвинов. По началу он увлекся актерской игрой, и где-то даже меня это смущало. Но потом он вошел в нужную колею, и всё стало идеально.45884
Цитаты
Аноним19 марта 2022 г.– Ты любишь меня, Даша?
– О, – она снизу вверх кивнула головой, – люблю до самой березки.
– До какой березки?
– Разве не знаешь: у каждого в конце жизни – холмик и над ним плакучая береза.141,3K
Аноним21 сентября 2013 г.Сейчас - одиннадцать, и часов до трех, покуда не заснешь, делать нечего. Читать, но что? И охоты нет. Просто сидеть, думать - себе дороже станет. Вот, в самом деле, как жить иногда неуютно.
1274- Аноним30 июня 2018 г.Читать далее
Но вся эта история неожиданно взволновала в ней девственно дремавшие чувства. Нарушилось тонкое равновесие, точно во всем Дашином теле, от волос до пяток, зачался какой-то второй человек, душный, мечтательный, бесформенный и противный. Даша чувствовала его всей своей кожей и мучилась, как от нечистоты; ей хотелось смыть с себя эту невидимую паутину, вновь стать свежей, прохладной, легкой.
Но, пригревшись на солнышке или ночью в мягкой постели, второй человек оживал, осторожно пробирался к сердцу и сжимал его мягкой лапкой. Его нельзя было ни отодрать, ни смыть с себя, как кровь с заколдованного ключа Синей Бороды.102,8K
