Посторонний. Чума. Падение. Миф о Сизифе. Пьесы. Из `Записных книжек`

Мужчины и женщины или слишком быстро взаимно пожирают друг друга в том, что зовётся актом любви, или же у них постепенно образуется привычка быть вместе. Между двумя этими крайностями чаще всего середины нет. И это тоже не слишком оригинально.

С точки зрения самой чумы, с ее олимпийской точки зрения, все без изъятия, начиная с начальника тюрьмы и кончая последним заключенным, были равно обречены на смерть, и, возможно, впервые за долгие годы в узилище царила подлинная справедливость.

Теперь они знали, что существует на свете нечто, к чему нужно стремиться всегда и что иногда дается в руки, и это нечто – человеческая нежность.

Наши дни уже никого не удивляет, что люди работают с утра до ночи, а затем сообразно личным своим вкусам убивают остающееся им для жизни время на карты, сидение в кафе и на болтовню.

Чума лишила всех без исключения способности любви и даже дружбы. Ибо любовь требует хоть капельки будущего, а для нас существовало только данное мгновение.

А пока люди разных слоев общества братались, толклись бок о бок. То равенство, какого не сумели добиться нависшая над городам смерть, установило счастье освобождения, пусть только на несколько часов.

Но это банальное неистовство все же о чем-то

Закончив фразу, Тарру переступил с ноги на ногу и негромко постукал подметкой о поя террасы. Наступило молчание, затем доктор выпрямился на стуле и спросил Тарру, имеет ли он представление, какой надо выбрать путь, чтобы прийти к миру,

— Да, имею – сочувствие.

«Горе вам, когда все будут хвалить вас!» Право, золотые слова!

Отныне для него все будет легко и просто. Он лишь перейдет из сна, полного смутных образов, в сон без сновидений.

Стакан пива, но за мои деньги; чашка чаю, но по ошибке.