Записки о Шерлоке Холмсе: Знак четырех. Рассказы

Страшно представить, что когда-то именно на этой ноте и закончилась история великого сыщика Шерлока Холмса. Как много историй могло бы не быть написанными, а Шерлок Холмс и вовсе мог затеряться среди десятков подобных героев. Но Конан Дойль - это не Джордж Мартин с его специфическим отношением к фанатам, так что Рейхербахский водопад стал не финалом, а всего лишь вехой в истории.
Закономерный финал противостояний двух великих умов, которые не могут существовать в одном мире. Должен остаться только один, в крайнем случае - ни одного. При этом до последнего благородные соперники готовы сохранить жизнь другому, о чем говорят при личных встречах.
Яркий и эмоциональный рассказ, пройти мимо которого вряд ли смогла хоть одна экранизация. И я даже не знаю, какая из интерпретаций мне понравилась больше: классическая советская с Ливановым, экстравагантная с Дауни-младшим или отчаянно-современная с Камбербэтчем.

«Знак четырех» (The Sign of the Four, 1890) – второе произведение Дойла про Холмса, но, как и первое – «Этюд в багровых тонах» (1887), мастеровитое. Недаром вскоре Дойл бросит медицинскую практику в девонширской глуши (к окулисту Дойлу почему-то никто из местных не приходил), чтобы через несколько лет прославиться «лучшей плохой литературой», а через десять лет стать самым высокооплачиваемым писателем мира. Талант прорезывается сразу. «Знак четырех» сложен поинтереснее, чем «Этюд», а гонка паровых катеров вниз по Темзе настолько яркая, что Гай Ричи неизбежно взял ее в свой первый фильм о Холмсе (2009). Смерть злобного малыша Тонги, бородач Смолл, сардонически выбрасывающий драгоценности в реку, а потом он же, пытающий убежать на деревянной ноге и застревающий ею в топком береге, – всё это пробирает.

Читать вторую повесть про Холмса после первой и после третьей (написанной через одиннадцать лет) – это поневоле сравнивать. Первые две повести – снятие верхнего слоя почвы. «Собака Баскервилей» (1901) – это уже выемка руды из недр. «Собака» не намного больше по объему, но насколько сложнее и органичнее составлена, многолюднее, без длинных вставных новелл, без вычурной экзотики, без ядов и колюще-режущих предметов, но при этом куда более зловеща. К тому же «Собака Баскервилей» происходит в абсолютно английском сеттинге – в глуши Девоншира, где Дойл закончил как врач и начал как писатель.

Запротоколирую очевидные параллели.

Медицинское образование помогало Дойлу кончать с персонажами по-медицински точно, причем мгновенно. В начале «Знака четырех» капитан Морстен внезапно умирает от разрыва сердца, а второй негодяй – майор Шолто, много лет страдающий хронической нервной болезнью, – через четыре года двигает кони от сильного нервного потрясения. Преступный герой «Этюда» – Джефферсон Хоуп – умирает в конце повести от разрыва аневризма аорты, правда, заранее зная об этой смерти (справочник сообщает, что аневризма аорты грудного отдела чаще всего вызывается сифилисом). В «Собаке Баскервилей» вся петрушка начинается со смерти сэра Чарльза от разрыва сердца. Просто какая-то Красная Пашечка! Стоило бы провести литературоведческое исследование: «Внезапная смерть литературных персонажей. Роль в сюжетном построении и облегчении задачи писателя».

Оба преступных героя (виллана) в «Этюде» и «Знаке четырех» – люди из низов, но в конце они рассказывают свои жизненные истории правильным литературным языком и проявляют себя как весьма культурные, тактичные люди, вызывая к себе симпатию. В «Собаке Баскервилей» злодей Стэплтон – из верхов, по определению вежливый и культурный, но он, к сожалению, не успел рассказать нам свою историю, сгинув в Гринспенской трясине.

В «Этюде» и «Знаке» начинающие сюжет убийства совершаются ядом. В «Собаке Баскервилей» злодей действует, конечно, куда изощренней – убивает собакой с нафосфоренными глазами.

В «Этюде» и «Знаке» главные злодеи обязательно оставляют записку на месте преступления: «RACHE» и «Знак четырех». В «Собаке» происходит что-то подобное: в начале повести Стэплтон инкогнито передает привет Холмсу.

Кстати, в «Знаке четырех» имеется занятное нагромождение ложных обвинений в убийствах: майор Шолто не убивал капитана Морстена, Тадеуш Шолто не убивал своего брата Бартоломью, которого не убивал также и Джонатан Смолл, а самого Смолла задолго до того отправили на каторгу за убийство купца Ахмета, которого он тоже не убивал (только подножку поставил). Любопытно, что Конан Дойл всю жизнь играл роль Шерлок Холмса и брался за расследования. Самым замечательным его свершением было добиться освобождения Оскара Слейтера, просидевшего в одиночке 18 лет по ложному обвинению в убийстве. Незадолго до Конан Дойла закончилась европейская паранойя быть заживо похороненным. Новое время принесло новый страх – быть облыжно обвиненным в убийстве.

В «Знаке четырех» хватает ляпов. Ставший уже великим, Дойл добродушно посмеивался над своими ляпами, но никогда не порывался их устранять. Видимо, чтобы не создавать потомкам лишнюю работу – сравнивать варианты. Молодец. Написал, как в канон отлил. Ну, в канон и отлил. Я, на правах потомка, хочу позубоскалить над крупными ляпами.

В «Этюде» нам достаточно подробно рассказывают о ранении Джона Ватсона в плечо, отчего у него были проблемы с рукой. Но в «Знаке четырех» Ватсон страдает простреленной в Афганистане ногой. Странно, что в «Собаке Баскервилей» у Ватсона нет диких головных болей в простреленной на войне голове. Видимо, за десять лет Дойл вообще забыл про ранения Ватсона. Хотя признáем, что такого рода детали – увечья и хронические недомогания – всегда оживляют персонаж, делают его симпатичнее и ближе к читателю. Ведь даже Джонатан Смолл («Знак четырех») сразу вызывает нашу симпатию, потому что у бедняги нет ноги, причем потерял он ее, действительно, совершенно невиновно – ее (ногу) откусил крокодил, когда новобранец британской армии купался в Ганге!

И вот та самая гонка паровых катеров по Темзе. Оставляем за рамками тот факт, что из упомянутых в повести деталей следует, что обычный полицейский катер никак не мог догнать самую быстроходную на Темзе «Аврору». Но это случилось. Ладно, поверим капитану Смиту, который списал это на то, что у него, мол, не было кочегара. Хотя при чем тут кочегар? Он сам махал лопатой, поди, не хуже кочегара. А если сил не хватало, то почему не поставил на вторую лопату старшего сына, а на румпель – Смолла? Впрочем, даже если бы полицейский катер отстал, то уж точно не настолько, чтобы «Аврора» успела доставить Смолла на отходящий в Бразилию корабль и чтобы корабль успел выйти в открытое море до подхода полицейского катера, и тю-тю. Поэтому, когда Холмс и другие обсуждают, что бы было, если бы они «упустили» «Аврору», делают это они совершенно напрасно. Упустить Смолла они могли только по одной причине: поломка двигателя полицейского катера, но этого они почему-то не опасаются, этого и не происходит. То есть напряженный момент создан весьма искусственно (впрочем, верблюд по такому поводу сказал бы: «А что во мне неискусственного?»).

Удивление вызывает скорость движения английских буксиров конца XIX века с тремя баржами на привязи. Вот как описан момент в середине катер-рэйсинга:

«…Мы висели у «Авроры» на хвосте. Но в тот же миг судьба зло посмеялась над нами: путь наш пересек буксир с тремя баржами. Если бы не рулевой, вывернувший до отказа руль, мы врезались бы в него. Когда наконец мы обогнули их и снова легли на курс, то оказалось, что «Аврора» ушла вперед на целых двести ярдов…»

Внимание! Полицейский катер висел на хвосте у «Авроры», расстояние было не более ста метров, и как в эту щель, наперерез движущимся катерам, сумел всунуться буксир с баржами? Этот шустряк был на подводных крыльях или на воздушной подушке? Его имя «Стремительный»? Нелепица. И тут же новая:

«У Гринвича нас разделяло саженей сто, к Блэкуоллу расстояние сократилось до семидесяти пяти…»

Дойл нигде не пишет, что во время этой гонки полицейский катер отставал, наоборот, он медленно, но верно нагонял «Аврору». Так вот, вспомните: после огибания барж расстояние между катерами было 180 метров (200 ярдов), но спустя время, у Гринвича – всё те же 180 метров (сто саженей, а морская сажень или fathom – это 182 см). Логика нарушена: ведь про другие стремительные буксиры с баржами (кроме первого) нам ничего не известно, поэтому почему за приличный отрезок пути расстояние между катерами не изменилось? Но черт с ними, с кабельтовыми. Меня всё-таки беспокоит буксир «Стремительный»: как ему удалось всунуться в промежуток в полкабельтова, а то и в четверть оного?! Опять призываю дух Станиславского (а Дойл отдал половину жизни пропаганде и защите спиритизма). Дух появляется, вертит стол и шепчет мне в ухо: «Не верю!»

Ну и про размер сокровищ. Смолл говорил, что изначально в сундуке было драгоценностей на полмиллиона фунтов. Бартоломью Шолто нашел сундук на чердаке отчего дома через одиннадцать лет после того, как его отец убежал с этими сокровищами из Индии. Тадеуш Шолто сказал, что они с братом оценили стоимость найденных сокровищ в те же полмиллиона фунтов. Но ведь майор Шолто купил на уворованные драгоценности большой дом с землей под Лондоном и жил небедно, а потом небедно жили два его сына. То есть за одиннадцать лет семья Шолто должна была существенно подрастратить сокровища Агры. Но даже если Шолто жил на военную пенсию, всё равно, на что он сходу купил усадьбу, если он ушел в отставку после того, как в пух и прах проигрался в карты? И вообще, к чему бы ему было экономить и держать все сокровища под спудом? Почему бы ему не положить их в банк и не получать ежегодную ренту в 20 тысяч фунтов (цифра из повести), тем более, имея в виду его патологическую жадность, в которой он признаётся сыновьям на смертном одре?

Похоже, что Дойл, раскидывая несуразности, тренировал читателей замечать детали как Шерлок Холмс. Развлекая – обучай! Но мы плюём на несуразности и всегда любим Дойла за Шерлок Холмса, а Шерлок Холмса любим не за чтó, а как родную душу, потому что талантливый пофигист со склонностью к авралам и вредными привычками – это наше менталитетное.

Признаюсь честно, что я экранизаций Шерлока Холмса ни одной не смотрела. Видела лишь отрывки советского фильма. А уж насколько меня от себя отталкивает актер Бенедикт Кембербетч! Уж простят меня шерлокоманы и его поклонники (или не простят). Но это мое мнение.

Так вот, во втором рассказе "Знак четырех" о прекрасном сыщике выяснилось, что Шерлок - кокаинист! Причем, вкалывает себе кокаин внутривенно. Это убило всю мою влюбленность в этого персонажа! Ну никак я не ожидала, что мой любимчик употребляет наркотики. И к тому же, считает, что любовь и женитьба помешают его методу и умению рассуждать! Разочаровал меня этим герой.

А вот Уотсон нашел своё счастье и любовь! Интересно, надолго ли?

В целом, очень интересный рассказ. И главная его суть в том, что сокровища - это не деньги и золото, а ценности, куда более важные и нужные человеку - Любовь, Счастье, Дружба, Жизнь...

Как-то с подругой обсуждали британский сериал "Шерлок". Она не относится к тем людям, что безумно фанатеют, нет все обстоит наоборот. Ну вот в ходе нашего разговора переключились на первоисточник. Не скрою, что творчество Дойла откладывала постоянно, хотя дома стоит увесистый томик, которым и прибить можно. Хоть я и отвлекаюсь от основной мысли, просто я хочу немного воссоздать ту обстановку, которая в конечном счете и подтолкнуло взять книгу в руки. Короче слово за слово, она мне в красках описала все что можно, и речь зашла об книге "Знак четырех". Она пыталась читать на английском - не зашло, отдала книгу мне, хотя по моим знаниям английского можно разрыдаться. И вот, наконец-то, я взялась за "Знак четырех". Подруге не зашло на английском, мне даже на русском было тяжеловато.

"Знак четырех" начинается весьма специфично. Не могу сказать, что была удивлена, но как-то странно. И с момента начала расследования, не стыдно признаться - стало скучно. Вот как-то так. Начиная с момента, как девушка рассказала про свой загадочный случай и до конца сей истории. Шерлок, как всегда, обо всем догадался, а остальные извольте сами решайте.

Проблема в том, что сюжет не цепляет. Прочитала и забыла. Пытаюсь воссоздать картину, но не могу. Вспоминаю лишь урывками. Могу сказать, что чисто английская литература имеет в себе некоторую особенность. Не могу сказать какую именно, просто когда беру в руки книги английских авторов - это чувство просыпается.

В целом же, "Знак четырех" слабее первой книги цикла приключений Шерлока. Да и "Этюд в багровых тонах" оставил куда больше воспоминаний и эмоций, чем вторая часть.
3 из 5

Холмс «почти всегда отдавал честь раскрытия преступления полицейским, а потом с ЯЗВИТЕЛЬНОЙ УСМЕШКОЙ читал в газетах, как Скотланд - Ярду расточают похвалы, которые заслужил он сам». Забавная деталь, которая, конечно, говорит не о скромности Холмса, а скорее об особом типе его тщеславия.
Как и обычно, наш сыщик выражает недоверие, когда ему сообщают, что люди умирают и сходят с ума от ужаса, увидев что-то непереносимое. Ну, одна нервная женщина - куда ни шло. Но чтоб несколько мужчин...Холмс не верит в мистику - и он прав. В принципе автор почти сразу дает подсказку, несколько раз упоминая тот факт, что в комнате, где погибли люди, было трудно дышать. Угарный газ или что другое? О, нет, это рассказ, где все весьма экзотично. Англичане большие специалисты по ядам, и по рассказам Дойла мы узнаем о свойствах десятков из них. Оригинальность этого произведения в том, что Холмс будет пробовать отравляющие вещества на себе и Ватсоне. Как врач, испытывающий на себе вакцину. "Безумству храбрых поем мы песню!" К счастью, оба остались живы, чего не скажешь об остальных персонажах. Читать интересно, но "ужас ужас ужас" дан карикатурно, просто "ужас" обычно действует убедительнее. А здесь среди убитых и безумных, как мне показалось, постоянно плавает чеширская улыбка автора.

Понравился этот рассказ. Понравился Шерлок Холмс за работой. Понравилось то, как тщательно автор прослеживал все размышления своего главного героя и все собранные улики.
С большим удовольствием прочитала.
А так, все в общем обычно шантаж -> убийство. И частенько в своих рассказах Артур Конан Дойл показывает, что его ГГ не только холодный интеллект, но и человечности в нем немало.
Что касается моральной стороны, ведь Холмс дал убийце уйти в могилу с хорошей репутацией. Даже не знаю, что сказать. С одной стороны, может он и правильно поступил, все равно преступник при смерти. Да и правда ударила бы в первую очередь по детям, которые, как известно, за дела отцов не в ответе. С другой стороны, убийца тоже не такая уж жертва, как пытается представится. Все-таки молодость у него была более чем занимательная для полиции, и покуролесил он не мало, и крови пролил, и состояние его было нажито преступным путем. В таком случае говорить о своем честном имени как-то лицемерно даже.

Уинвуд Рид хорошо сказал об этом, – продолжал Холмс.

– Он говорит, что отдельный человек – это неразрешимая загадка, зато в совокупности люди представляют собой некое математическое единство и подчинены определенным законам. Разве можно, например, предсказать действия отдельного человека, но поведение целого коллектива можно, оказывается, предсказать с большей точностью. Индивидуумы различаются между собой, но процентное отношение человеческих характеров в любом коллективе остается постоянным. Так говорит статистика.

Ciao tutti!
Бывает такое - вот читаешь книгу глазками, и дальше пары страниц не продираешься. То засыпаешь, то дела более важные появляются. И тут главное себя заставить читать, продираться через текст, потому что порой есть шанс найти сокровище.

И кажется я его нашла в итак уже сокровищнице мировой литературы. Это Холмс. До этого Холмса я читала в издании 1964 и было неплохо, но в 15 лет не супер увлекательно. А здесь видимо новый перевод Марины Литвиновой, расширенный и не сокращённый, где Холмс реально употребляем кокаин и тд. И повесть «знак четырёх» оказалась довольно полной повестью.
Основные моменты я помнила, как например кто злодей, но детали стёрлись из памяти. Поэтому перечитать новый для себя перевод было интересно.

Что происходит?
К Холмсу, скучающему без нового дела, обращается юная мисс Мэри. Она рассказывает о том, что 10 лет назад по возвращении из Индии пропал ее отец. А недавно она начала получать от таинственного благоволителя дорогие жемчужины. Теперь ей предлагают встречу, но она не хочет ехать одна.
Холмс и Ватсон берутся за это дело, и оно заканчивается ещё не один таинственным убийством.

Чем меня поразила эта повесть в новом почтении, так и делателями рассказа Смолла и реалиями жизни в Индии английских колоний. Бремя белого человека…
Погуглите Андаманские острова и тюрьму Порт Блэр (так называемую Сотовую тюрьму). Дух колониальной Индии, жара, море и пот! Сокровища раджей и жестокие сикхи. Восторг же!

Итого: надо бы перечитать Холмса.