1
Ваша оценкаКнига из цикла
Трилогия
Рейтинг LiveLib
0
0 оценок
Ваша оценкаРецензии
Аноним21 февраля 2018 г.Ода родной земле
Читать далееВот чем я не люблю «многолетние» советские романы-кирпичи – из них потом выныриваешь и не понимаешь, где и когда находишься и кто ты вообще такой. Али на дворе двадцатый век, али двадцать первый, али в городе ты, али в деревне. «Большая родня» – как раз такой, размашистый по эпичности роман, который меня упорно тянет сравнивать с «Вечным зовом», причем ассоциация эта сугубо положительная. Ну, разве что интриг у Стельмаха ни одной – повествование ровное, плавное, по-сельски текучее.
В центре повествования красуется Дмитрий Горицвет (фигурально – суров и красоваться в принципе не умеет) со своей семьей. Отец Дмитрия был славным парнем, о чем нам услужливо рассказали в прологе, сын пошел весь в отца, а сын сына отца пошел в обоих. Да и мать Дмитрия, Евдокия, ого-го женщина, коня на бегу остановит (взглядом). В общем, родня – она родня и есть, хотя вовсе не на них намекает название романа.
Однако вернемся к нашим полям. После революции долго и трудно устаканивалась новая власть, бывшие богачи не теряли надежды вернуть старые порядки, вскидывали свои змеиные головы банды, занимались мелкими и крупными пакостями отдельные кадры. Тяжело приходилось – бывало, и в новую власть сволочь проползет… Но время идет, организуются колхозы, советские молодцы дают по шеям буржуазным злодеям и углубляются в благие дела – семьи создают да на полях работают. Поля – это здесь отдельная история, красная линия всей книги. Жители украинского села помешаны на земле, в романе очень поэтично отражено, что она для них – что воздух, любовь к ней воспитывалась поколениями, и если градом твой урожай побило или местная сволочь сожгла – сердце разрывается от боли, и не потому, что голод грозит или денег не будет, а просто потому, ну, что это свое, родное, все равно что дите потерять.
За всем этим сельским бытом пылают любовные страсти (по-советски пылают, так скажем), зреет старая вражда, сталкиваются и снова расходятся враги, строится коммунизм – короче говоря, жизнь кипит, время идет. А потом приходит война, и мы с болью покидаем поля и уходим в леса, к партизанам, где несгибаемый Дмитрий, организовавший свой отряд, показывает фашистам такой горицвет, что мало не им не кажется. Но все равно – неизбежные потери, страдания, в которых люди теряют друг друга, но не забывают, и каждый готов протянуть руку помощи, ведь все они – большая родня.
Как можно заключить из этого описания, произведение Стельмаха – типичный советский роман. Но какой-то он теплый, что ли, приятный сам по себе. Автор куда больше внимания уделяет человеку и его связи с родней и землей, чем строительству славного советского будущего и даже освобождению от немецких захватчиков. Честно сказать, меня терзают смутные сомнения, что некоторые моменты вообще были втиснуты в рукопись чьей-то властной рукой, и эти «вписки» немало меня смущают.
Например: горюют люди, что пришла война со всеми своими подарками… Как вы думаете, кому в это время тяжелее всего? Ну, понятно, что всех коснулась беда, а все же всплывают в голове замученные страшными смертями жертвы фашистов, бойцы Красной Армии. Но персонаж внезапно выдает в том духе, что хватить хныкать, тебе еще легко, а тяжелее всего знаешь кому?! Сталину! Незабвенный Иосиф Виссарионович схожим образом всплывает несколько раз и выглядит как-то нелепо. Ничего не предвещало беды, тек себе бытовой разговор и вдруг – слышь! Слава Сталину. До этого, в начале, схожие коротенькие оды посвящались Ленину. Будучи любительницей советской литературы, я совершенно спокойно отношусь к пропаганде, но здесь это не пропаганда даже, а бестолковые восхваления, которые выглядят инородными, неумелыми, вшитыми. Но, наверное, надо было хотя бы так, иначе какая там Сталинская премия?
Ладно, это мелочи на самом деле, вернемся к основному. Как-то даже взгрустнулось – есть ли сейчас такие книги, наполненные исключительно положительными, но ненавязчивыми посылами? Люби
Сталинасвою землю, своих родных и людей в принципе, умей исправляться и умей прощать, умей защитить, трудись, помогай другим. И все это вытекает не в борьбе с инопланетными цивилизациями/черными магами в борьбе за освобождение Земли, которым она на кой-то сдалась, и даже не с фашистами, а из обыденной жизни по старой доброй, но уже подзабытой схеме «построил дом, посадил дерево, вырастил сына».Роман очень хорош, из тех, что погружают в себя полностью. Это настоящая советская эпика со всеми присущими ей элементами. Теплая книга, добрая, напоенная солнечным светом, так знакомо причесанная, что уходить в нее – одно удовольствие. Если, конечно, в принципе любишь такую литературу.
592,7K
Аноним28 февраля 2018 г.Совсем другая история
Читать далееПризрак ходит по ДП, призрак коммунизма…
Полагаю, что отзыв об этой эпопее надо писать проще, не прибегая к каким-либо умным мыслям, даже не пользуясь мыслями вообще, чтобы не случилось у его читателей эпического засорения мозга, как это произошло со мной в процессе чтения книги. Заколодобило меня от этой лютой советчины, товарищи, почище старика Ромуальдыча после его портянки. А всё почему, товарищи? А потому что это произведение Михайло Стельмаха - чистейшего соцреализма чистейший образец. Ну не понимаю я прелесть и лирику социалистических утопий, в которых даже весна дышит классовой борьбой, а птички с удовольствием напевают «Интернационал»! Я решительно не постигаю, дорогі громадяни, какой особый смысл или эстетическую ценность содержит это произведение украинской литературы, вознесённое советским литературоведением до высот самых престижных премий, для разборчивого и здравомыслящего читателя нашего времени. Конечно же, я понимаю, что описанное в книге время – это наша общая с Украиной история, жестокая и беспощадная, призраки которой, проклятьем заклеймённые, до сих пор осаждают обе страны, вызывая у многих из нас стойкое помутнение рассудка: «Земля – еда – Ленин - Сталин - лагеря –можем повторить–а шо там у хохлов»… Но я верю, товарищи, в наше светлое будущее, в то, что нас вылечат, нас всех когда-нибудь вылечат! Потому что, как ни крути, а той реальности, о которой пишет товарищ Стельмах, никогда не было, это всего лишь сладкий агитпроповский пряник, и это уже совсем другая История.- Садись, Дмитрий. Вот скажи: что тебе эта книжка дала?
- Дала?
- Ну да, чем она тебя обогатила, сделала лучше, чем твою душу порадовала? Так вот и есть, что ничем.
Собственно, эта цитата полностью охарактеризовала моё отношение к этому колхозному роману. Адекватному читателю, имеющему сформировавшийся литературный вкус, подобное идеологическое руководство к действию, несущее воспитательную функцию для строителей социализма, вряд ли принесёт радость. Но изрядно повеселит! Я прекрасно понимаю, что глумиться над страданиями людей, описанными в книге, как минимум нехорошо. Но так же отвратительно и эстетизировать политические лозунги, коих в книге огромное количество, явных и завуалированных пейзажно-сельскими рассуждениями о счастье бытия в советской стране. «Нет, не будет баба девкой», а идейное графоманство трудно назвать новаторством в области языка, что, к сожалению, отмечали как заслугу автора романа.
В начале книги почему-то не указано ни место, ни время действия романа, вызвав стойкое ощущение, что это всё же, патриотическая мифология. Только к середине первой книги выяснилось, что события происходили в Подолье. Поскольку я не сильна в истории Украины, то пришлось поинтересоваться, что же это за Подольская республика такая: «После поражения украинской национально-освободительной борьбы 1917 - 1920 гг. часть земель Подолья вошла в состав УССР. На территориальной основе Восточного и Западного Подолья существовала Подольская губерния (отменена постановлением ВУЦИК от 3 июня 1925 г.). В 1932 г. была создана Винницкая, a 22 сентября 1937 - Житомирская области УССР. Часть Западного Подолья по р. Збруч в 1921-1939 гг. входила в состав Польши. После Второй мировой войны вся территория Подолья вошла в состав областей УССР».
Не поняла я также сразу и во второй книге, куда попал воевать один из главных героев Григорий Шевчик, но снова увидела сплошные, часто не к месту, рассуждения о любви к Отчизне. Автор явно не утруждал себя стремлением к достоверности описания фактов и мест действия романа, но потом, наконец, выясняется, что это то же самое Подолье…Весь первый том романа наполнен пространными рассуждениями о силе советского села, о новом хозяйствовании, повседневной работе актива и рядовых коммунистов. Если забыть о политике и судить человеческими мерками, то мы увидим, что маленьким людям очень нравилось убивать себе подобных и делить землю. Сильные духом борцы за «совецку власть» в этом случае выглядят не лучше ограбленных ими зажиточных крестьян, которых, естественно, автор изображает звероватыми, вороватыми, с жестокими и трусливыми душонками. Агрессивны и крестьяне, получившие барскую землю, и не чувствующие её под ногами от взлетевшего чувства собственной важности. И так же естественно, что бывшие кулаки во время фашистской оккупации стали сельскими полицаями и впоследствии получили своё по заслугам. Этот сюжет заезжен, как бородатый анекдот…
Но существует интересный факт: сам Михайло Стельмах никогда не был членом коммунистической партии, а в Украине имеет место быть утверждение того, что этот лауреат Ленинской премии, Герой Социалистического труда, классик советской украинской литературы, смело писавший о голоде 32-33-го годов, оказывается, был связан с УПА.
Вот оно чо, Михалыч, вот оно чо!Но это уже совсем другая история.У книги нет ни одной сильной стороны, а у меня ни одной, даже скромной, зацепки для того, чтобы я могла её похвалить. Да, изредка встречались красивые описания природы, но этого маловато будет для присуждения государственных премий. В ней очень много стилистических ляпов. Сначала я решила выписывать все «косяки» автора или переводчика, но потом поняла, что из этого получится отдельный том и отдельный рассказ о том, как я читала эпопею Стельмаха, а это уже совсем другая история.
И всё же, чтобы оценить слог автора, надо было прочитать о том, что «земля в мелькании срывалась на дыбы, отлетала за бричкой…», «...и сразу же вся земля со страшной силой качнулась, налетела на нее», «…слышно, как желудь, стекая по веткам, падает на корневище, кузнечиком отпрыгивает от травы и удобнее льнет к земле, еще теплый, как ребенок, и плотный, как патрон», «Из долины табуном куропаток выпорхнуло несколько женских фигур» (вы куропаток вообще видели?), «…он физически слышал, как прорастают нивы, укореняются, с разгона вбегают в синие дождевые тучи и, перемытые, ароматные, как девичьи косы, спешат на солнечные причалы», «Поставила торчком глаза и выбежала из хаты». Это и есть упрощение стиля, уродующее язык, который уже не народный, а искусственный, не звучащий и не трогающий душу читателя. «У лес» - не совсем ясно: это не переведено с сербского или используется язык простонародья? Тогда уже надо было на суржике писать, товарищи, ведь народу так была бы понятней великая миссия соцреализма в литературе! Слово «призадумался» использовано в романе десятки раз! И, если сейчас у меня кто-нибудь спросит: «О чём призадумалась?», - то я за себя уже не отвечаю... Милая фраза «так тебя схватят за мотню и к белым медведям в два полета спровадят» заставила смеяться и вспомнить диссидентский стишок из 70-х:
Поутру Пахомыч встаёт,
Как радио повелевает,
Рукой из мотни достаёт
И родину поливает.
(Ю. Гончаров)Про «комуністів ясних літ». Поскольку подобная литература несла идеологическую направленность и часто рассматривалась как учебник жизни народной, то герои романа выглядят немного комически, потому что они испытывают «чувство освобождения благодаря успешной революции», верят в то, что они «советские люди, а не послушное стадо», а «думы партии о жизни – значит наши, народные думы», и «теперь найдешь свою дорогу – стоит только захотеть». Этот сельский примитив, пустые и бессодержательные разговоры колхозников вдруг оборачиваются ярким примером самовосхваления, ведь даже утончённый обергруппенфюрер Фишер, любящий пускаться в философские рассуждения, определил, что у крестьян Подолья склад ума аналитический и мышление интеллигентов.
Ой вей, хлопці, що робиться!Читая всё это, из глубины моего подсознания выплывает леденящая душу фраза «иногда они возвращаются». К концу книги я уже стала путаться в людях, именах, а серая масса призраков строителей коммунизма становилась всё больше и больше. Видимо, немалое количество абсолютно безликих персонажей понадобилось автору для того, чтобы он мог подчеркнуть эпохальность своего творения. Сейчас наблюдается тенденция возрождения советской литературы, и мне остаётся только надеяться, что за этим не последует повторения гопака или русских народных присядок на старых граблях. Но это уже совсем другая история.
Для романа характерно полное отсутствие реалистичности образов героев. Например, один из главных персонажей Григорий сто раз присматривался к девушке, стараясь понять, любит он её или нет, не понимая даже, нравится ли она ему. А потом, в пылу душевных метаний, просто пошёл к местной шлюхе. Вот такая она загадочная, крестьянская любовь… Как-то сразу бросился в глаза тот факт, что водку в колхозе пить было можно сколько угодно, это не осуждалось, а посетить женщину с низкой социальной ответственностью нельзя, что навело на мысль о том, что секса в СССР точно не было.
Причём юный Григорий вряд ли может выглядеть авторитетным примером для подрастающего советского поколения: какой-то он нескладный, боязливый, всегда от кого-то убегающий или огрызающийся, не умеющий принять самостоятельное решение... Он напомнил мне мальчика из стихотворения Д. Филимонова:
Я спросил у дяди Феди:
«Почему машина едет?»
Дядя Федя нос потер
И сказал: «У ей мотор».
Я поправил дядю Федю:
«Не у ей, а у нее».
Возмутился дядя Федя:
«Ах ты, сука, е мое!»
Я на всякий случай в руку
Взял осколок кирпича
И ответил: «Я не сука.
Я – орленок Ильича!»Удивительно, как этот орлёнок стал на фронте командиром? Нет, не убедил меня автор нисколько.
Главный герой обязательно молчаливо-хмурый, горделивый, призадумавшийся. Это Дмитрий Горицвет, такой же угрюмый человек, каким был и его отец, настоящий коммунист, суровый, всегда в серьёзных думах о партии. И при этом была у Дмитрия «какая-то неуклюжесть или неумение быстро сойтись с людьми». С Горицветом постоянно случаются какие-то несчастные случаи, но он всегда выживает, причём героически, и я даже подумала, что вот это и есть коммунистический Сверхчеловек, бессмертный, который и в воде не тонет, и в огне не горит, потому что партия так велит. И снова, как мне кажется, он не может соответствовать моральному кодексу строителя коммунизма: увел девушку у лучшего друга, распустив о нём грязные сплетни.И этот человек запрещает мне ковыряться в носу?
Второстепенные герои в книге лежат кучей, безликой массой, в которой невозможно разглядеть ни характеров, ни типажей – бледные тени, призраки, лупящие друг друга в запале политической борьбы и идейных разногласий о вопросе принадлежности земли, лопатами и всем тем, что под руку подвернется.
Однако спешу отметить, что женские портреты в романе вполне удались: Евдокия, Марта, Югина, Софья… Вот уже где моё сердце дрогнуло и прониклось искренним восхищением и сочувствием к нелёгким судьбам этих славных, добрых и верных женщин. Наверное, это всё, что могло порадовать меня в романе: женские светлые образы да радость Победы в войне, победы народной, человеческой, а не какой-то там партии…
На этом, товарищи, торжественное собрание, посвященное прочтению книги Михайло Стельмаха, объявляю закрытым.А теперь дискотека!
Бонус для судей в бонусном задании февраля в рамках игры «Долгая прогулка», команда «Кокарды и исподнее»:
в прогулке долгой злые судьи
двухтомник надо прочитать
а не пошли бы вы подальше
я про родню и вашу мать
:-)545,2K
Аноним28 февраля 2018 г.Не "Тихий Дон".... Родня большая и поверхностная
Читать далееСразу говорю - вся рецензия - мое сугубо личное мнение, и отражает только мое восприятие.
После прошлого месяца с Пессоа, поговорив со своей множественной шизофренией, мы, мультиличность, пришли к следующему выводу по данной книге.
Психолог-терапевт со своего милого кожаного диванчика: "Любовных линий в этом опусе, уважаемые коллеги, априори не должно быть много, ибо время и место тому не способствовало. Однако на таком небогатом материале автору удалось-таки закрутить трех-четырех слойное наслоение отношений. Один парень не смог добиться руки девушки у родителей при предварительной взаимной договоренности. Корыстолюбивые родители жестокими мерами принудили ту к замужеству. Что делает парень, которому требуется семья? Парень основательный, но в некотором плане слишком бесхитростный. ревнивый и прямолинейный. А как вам борьба за внимание другой красотки, дошедшая до невероятных для села масштабов? А дальнейшее развитие этих линий? Кто с кем, зачем и почему, и как историческая суровая жизнь распорядилась и переплела эти линии? Неплохо, коллеги, неплохо."
Сценарист блокбастеров: "Не ну диалоги там как раз как надо-то, резать не будем, все скупо и по-настоящему. Вот в первой книге с действиями как-то печально, стоит поработать, выпуклых событий ну маловато, все мимоходом. Вторая книжка по жестче, то тоже весьма сумбурная, для яркой картинки много надо выкинуть, и слишком много добавить..."
Недипломированный педант-историк: "Конечно историческая достоверность неплохо отображена. Но недостаточна видны и проработаны сквозь призму восприятия героев значимые события первой половины двадцатого века, как то: бандитизм и борьба с ним, коллективизация, раскулачивание, пятилетки, планы, Вторая мировая война... Что хорошо удалось - отразить существующий хаос мирка рассмотренной территории вкупе с низким уровнем образованности, высокой смертностью, разгулом преступности и общим экстенсивным путем развития. Также хорошо и продумано прописана чудовищная жестокость военного времени, все отвратительные проявления бессердечности и без человечности. А прихвостням врагов и полицаям досталось по заслугам, да".
Любитель фантэзятины: "Я промолчу, дожевываю кактус....."
Фаталист пожизненный: "Да, печальная судьба у многих, да что там, у всех героев. Ужасная псевдопрекрасная жизнь.... Все так плохо и хорошо не будет.... Детям цивилизации не понять радостей героев, их смирения и непротивления бедам и несчастьям..."
Лингвист-неудачник: "Эх какой бедный язык у героев, как он исковеркан. Но далеко не пуст, как может показаться. Последователям Даля многое придется по душе."271,4K
Цитаты
Аноним3 февраля 2018 г.— Что ты за муж, — поднимается дрожащий голос.
— Муж, как дуб, — вдруг все лицо Ивана Тимофеевича подобрело в хорошей улыбке. — Всю жизнь пилишь меня, а перепилить не можешь.51,3K- Аноним3 февраля 2018 г.
О, да ты уже целоваться лезешь, будто я тебе девушка. Ну, давай поцелуемся. — И седые кудри Самойлюка переплелись с выгоревшей, как перестоянное сено, шевелюрой Бондаря.
41,1K - Аноним3 февраля 2018 г.
— Узнаю пулемет и руку паровозника Фиалковского. Слышишь, как строчит? Коротко, решительно, с душой. По-рабочему.
4950