ЖД. Роман в двух томах. Том 2

Свобода – не бояться смерти, потому что ты презираешь и ее, и все привходящие обстоятельства, – ответил Громов. – Твой долг больше жизни, больше смерти, больше всего. И ничего с этим нельзя сделать. Ты свободен, потому что ты лучше всех делаешь свое дело, и плевать на то, как делают его другие. Это их проблемы, а лучше всех должен быть ты.

Регулярная армия скучна, как все регулярное. Партизан – прелесть беззаконного и неразрешенного.

Одно дело – завоевать, другое – удерживать. Завоеватель может быть и правым, и неправым; в конце концов, шел, увидел, захватил, в схватке оказался сильней – обычное дело. Стоит тебе, однако, сделаться полноправным угнетателем – и ты уже не воин, а надсмотрщик со всеми вытекающими; именно поэтому всякий нормальный солдат ограничивается победой, а добивать побежденных и распоряжаться ее плодами предоставляет другим.

– Через мой труп! – сказал отец.
Своим трупом он распоряжался широко – укладывал его на пути у всех домашних инициатив: хотела ли мать сменить мебель, телевизор, шторы, просила ли Анька хомяка или крысу – все могло осуществиться только после смерти отца, при его скептическом загробном неодобрении.

Любой обиженный немедленно начинает проповедовать свободу.

Трус боится до опасности, храбрец – после.

Цветы не знают добра и зла, наш прах – лучшая для них почва...

Истина открывается не для того, чтобы прятать ее в столе. Истина поднимает вокруг себя бурю исключительно для того, чтобы дальше разбросать свои семена.

На войне никогда нельзя было действовать по расчету – всегда по наитию.

Любовники в гибнущих Помпеях – красиво, но брачная церемония под пеплом…