Собрание сочинений в шести томах. Том 5. Сердце Пустыни

Грин - идеальный писатель для читателей, а вернее даже - читательниц, которые очень любят, чтобы все главные герои, пройдя через уготованные им автором испытания, обрели счастье, вечную любовь и смерть в один день. И обязательно, чтобы можно было написать: ах, как это мило, трогательно, прекрасно, чудесно, атмосферно! Грин честно обеспечивает весь этот дамский набор.

Ничего плохого в милости и трогательности нет, если кто-то оказался тронут, то это не мое дело, а его личное и его лечащих врачей, поэтому не считайте, что я как-то не по-доброму отношусь к творчеству Грина. Я отношусь к нему очень даже по-доброму, читаю ведь, правда не так много и не так часто, как некоторых других авторов, ну, так я же и не писал, что Грин входит в число моих любимых писателей.

Наверное, я жду от литературы чего-то другого: правды, искренности, подсказки, урока, созвучия. У Грина со всем перечисленным сложности, пожалуй, только кроме созвучия. Но ведь созвучия у всех разные, со мной у него созвучия не сложилось, потому, что я хотел правду, а Грин предложил мне сказку, я хотел искренность, а Грин предлагает грёзы, а жду подсказки, а он мне - фантазии, я хочу урока, а вместо урока - красота.

Красота - это здорово, но красота не может существовать сама по себе, сначала было... лицо... или тело... или лес... или море.... А потом это лицо (тело, лес, море) обрели те гармоничные черты, которые породили восприятие, которое мы считаем красотой. Но красота не может заменить лица, или моря, без лица или моря её просто-напросто нет.

Вот в том-то и проблема таких текстов, как у Грина, они безумно красивы, но это красота сама в себе. Книги Грина могут рассказать о красивых героях, совершающих красивые поступки в красивых обстоятельствах, но не в состоянии чему-либо научить, потому и числятся они среди любимых книг у несостоявшихся мечтателей, верящих в чудесное преломление абстрактной красоты в ощутимую красоту, ждущую их в жизни за соседним поворотом. Ждут, а время идет, а вместо красоты приходит старость. Старость тоже может быть красивой, если под ней есть фундамент настоящей жизни.

Вот такой парадокс, красиво получается у тех, кто за красотой не гонится, и эта - настоящая красота - иногда на первый взгляд кажется уродством, но приглядишься и поймешь - не так прост этот мир, не так совершенны совершенные линии, кривые линии Лобачевского тоже могут являть красоту.

Но Грин - это Евклид литературы, у него не бывает искривления пространства красоты, у него все очень красиво параллельно, перпендикулярно и конгруэнтно, и от того красота по Грину превращается в пересахаренное малиновое варенье, слишком приторное - много сразу не съешь. Но иногда в охотку - можно.

Ну, а рассказ - классика Грина: романтика (река, ночь, он, она, тайна, любовь), и вишенкой на торт "они жили долго и счастливо и умерли в один день". Красота! Объедение! Вам еще добавить? Нет, всё, хватит, больше не надо!

Цитата:

Впечатление:

Есть у меня немного прочитанных рассказов. Этого рассказа нет в кодификаторе для ЕГЭ по литературе, но думаю его можно использовать, почему бы и нет. А попался он в подборке рассказов одного блогера, а ее подборки я обожаю и стараюсь все рассказики читать.

Грин мне был не особо известен своим творчеством, сами понимаете, так, что рассказ стал для меня открытием.

Над людьми ставили опыты, когда это еще не было мейнстримом, так и здесь богатые ставят эксперименты над бедными, но вот гипотезу свою богач сформулировал неправильно, а бедный ухватился за возможность, как за утопающий круг и это здорово и показал, кто есть кто. В рассказе очень хорошо и без лишней шелухи показано становление человека. Так, что и читатель может задуматься над тем, а правильно ли он себя ведет с другими и это тоже хорошая внутренняя работа.

Рассказ читается быстро, история интересная и чуть-чуть мне напомнила историю Мартина Идена, но они разные. Но почитать стоит обе.

Читать/ не читать: читать

Бродяга и начальник тюрьмы

Начальник тюрьмы в Н. — городке, столь уединенном и малом, что он никак не мог позволить себе роскошь иметь большую тюрьму и важных преступников. Едва ли было хоть раз, что все сорок камер тюрьмы заняты постояльцами. Как правило, одновременно находилось в ней не более десяти арестантов; но не было блестящих имен. Ни Равашоль, ни Джек-Потрошитель, ни Картуш, ни Ринальдо Ринальдини — но мелкие воры и серые жулики да бродяги.

Таким образом, Пинкертон, начальник тюрьмы, возненавидевший свою громкую фамилию именно за ее блеск фальшивого бриллианта, вечно страдал желчью и напрасным честолюбием.

Это был, по-моему, пятый якобы готический рассказ Грина, который я слушала за последнее время. К этому моменту я уже поняла, что сборник собирался по каким-то принципам, которые мне все равно не понять, поэтому ожиданий было ровно нуль.

Первое впечатление — именно так выглядел бы хэппи энд "Мастера и Маргариты", если бы Булгаков не вводил бы Воланда и всю сатанинскую свиту, оставив только Мастера, Маргариту и книгу, но все равно хотел бы завершить повествование не на чем-то печальном. Поговорили по душам, обсудили что-то интересное и спокойно расстались, никаких там крестов, казней и вообще смертей.

Второе впечатление подсказало, что Иешуа никогда не был бы таким, как бродяга из этой истории. Не плохо, не хорошо, просто разные герои.

Третье всё также говорило о том, что это был хэппи энд, тем более здесь же это сработало, значит и там бы всё вышло, как надо.

Четвёртое впечатление сказало о том, что рассказ относится к той странной категории харизматичных историй и полон обаяния. Очень надеюсь, что эта идея была реализована в каком-нибудь романе или фильме, потому что эта идея достойна большего. Эта реализация тоже хороша, но и она выглядит так, будто это сцена откуда-то большего объема.

Пятое впечатление уже спустя какое-то время пришло к выводу, что юмор этой истории мне очень понравился — он легкий и незатейливый, идеально для этой истории.

В общем, если ищите что-то очень короткое и веселое, советую обратить внимание на этот рассказ

В целом назвать этот рассказ готическим очень трудно. Назвать мистическим — легче. Но назвать его рассказом с неожиданной развязкой будет куда вернее.

Из-за своего небольшого размера (в аудиоверсии это всего 12 минут) история ничем не проигрывает: тут есть и отличная завязка, и конфликт, и яркие герои, и небольшое расследование, и нотки приключения, и потрясающий финал, который отвечает на практически все вопросы (а оставшиеся без ответов вопросы, на мой взгляд, даже лучше смотрятся в таком виде, им не нужны какие-либо ответы). Разве только... здесь уделили минимум внимания биографии главного героя, но для этой истории это было несущественно, так что это опять же ничем не портит историю.

Так что да, это полноценная история со всеми свойственными полноценным историям элементам. В принципе, здесь можно выделить такие жанры, как драма, комедия, мистика, реализм и сатира, все в разных пропорциях и различных смыслах.

В общем, если ищите что-то совсем небольшое, но интересное и с изюминкой, то определенно советую обратить внимание на этот рассказ

Вы верите, что в ваших жилищах могут жить домовые, иногда обнаруживаете их проказы? В моём доме точно живёт и периодически ворует мужские футболки серого или синеватого цвета.. Ох, наконец-то и ты, проказник, попал в мои отзывы! У него даже есть два физических воплощения - прототипа : один висит на холодильнике в виде соломенной композиции, а другой вязанный восседает на кресле, охраняет мелочь в деревянном сундучке и ему даже настоящие бумажные купюры доверили. Фуф... С тех пор больше, вроде, не ворует. Егором Кузьмичом величать, но имя давала не я. Я бы назвала Гришкой.

А вот у Грина безымянный, но с больными зубами и страшный болтун. Ох, наивный болтун, ну прям как ребёнок. Жалко мне его, сама почти такая. Иной раз смотрю и не вижу подвоха, слушаю и верю всему, что наврут да наплетут люди. Всё за чистую монету... Вот и домовёнок этот, рассказчик, не понял сути отношений между мужчиной и женщиной, его бывшими хозяевами. И что ж это было между мужем и женой, которые жили в любви и согласии словно в раю, и между их другом, долгожданным и любимым, который вернулся было, но быстро исчез. Что за непонятка такая? Уж тридцать лет прошло, умерли они давно, а он всё сидит, болтает ножками, постанывает от зубной боли и размышляет. Он в тупике непонимания людских поступков...

А что тут размышлять? Домовёнок не сможет, у него нет телевизора в заброшенном доме, а мы, "пятипалые", можем посмотреть фильм "Мосты округа Мэдисон" - там как раз похожая история... Только у Грина она заискрила и тут же закончилась, не начавшись, как некий завуалированный намёк. А в этом фильме, который снят по одноимённой книге Роберта Уоллера, продлилась сутки или чуть больше. Но с тем же грустно - счастливым финалом. Счастливым для мужа и очень душераздирающим для женщины, которая очутилась во власти всепоглощающей страсти к другому...

Мне не хочется рассуждать на тему того, что в жизни важнее уравновешенное счастье, основанное на постоянстве и преданности человеку, которого судьба выбрала тебе в спутники. Или о том, что страстная любовь вначале отношений утихает и перевоплощается в любовь к детям, затем к внукам. И что жить счастливо и умереть в один день в достатке и довольстве - это ответ на молитвы многих. Но я часто размышляю вот над каким вопросом. Много ли бы людей смогли пожертвовать тлеющим счастьем долгой жизни и променять его на короткий промежуток страсти - вспыхнуть и погаснуть навсегда? Мы всё равно рано или поздно покинем это мир, только с разными промежутками между рождением и смертью, которые наполним каждый по-своему...

Что поделать, к реальному морю я равнодушна...
А вот к книжному, к тому которое мне дарит Александр Грин , я каждый раз возвращаюсь с большим чувством. Свежий солоноватый ветер не всегда бывает ласков. Его струи могут бить наотмаш, пробирать до крупной дрожи. Так же как и герои. Впрочем, в этот раз, встреча была солнечной, радостной и трогательной.

Ранним утром на огородике общины Голубых братьев капитан Дюк спасал свою душу. Что об этом думал Господь и молодой картофель история умалчивает. Одно ясно, курить капитану хотелось ужасно...
Радовался и торжествовал брат Варнава, предложив Дюку просветление и рай, в обмен на котлеты кока и трубочное зелье.
Не легко даются ростки божьей благодати, хилые они какие-то) Особенно когда ночью снится Куркуль, заснувший у пролива Кассет.
А уж с просвещением вообще беда! Авессалом уж очень пассивен, мог бы чик! ножичком по волосам и бежать...сплошное раздражение.

Двадцать два и ещё один раз читали повар Сигби и матрос Фук прощальное письмо. Но не помешало последнее аминь явиться с узелком сооблазнять капитана "Марианной" и выгодным фруктовым фрахтом.
Дохлая морская свинья и сумасшедший кисляй страдал нешуточно. Вспоминая вовсе не бифштекс с испанским луком и даже не кружку грога.
Один только Бильдер, осевший на старости лет в песчаной, заброшенной части гавани, известной под именем "Кладбища кораблей", знал рецепт исцеления и возвращения Дюка в грешный мир и объятия своей команды.
Пилюля от Морского Тряпичника была написана безграмотно, но от чистого сердца. Отправлена по адресу и мгновенно принесла результаты.

Впрочем, полевые работы, Клосски, перспективы парового флота и перлюстрация личной корреспонденции медленно, но верно заставляли капитана прислушиваться к властным призывам моря.
Бедолага Фук вдел нитку в иголку, а Сигби пролил суп...
Деликатные и все понимающие.
Игроки, буяны и пьяницы.
Друзья, в глубине их глаз искрилось человеческое тепло.
Ад, так ад!

Очень занимательный рассказ: писатель придумывает героиню, сюжет, финал, но не может понять, что может заставить героиню поступить в конце именно так. Будучи добропорядочным автором, он размышляет над мотивами героини...безрезультатно. Удивительно, но только оказавшись на грани смерти, он, анализируя свою жизнь, сравнивая ее с жизнью героини, понимает что двигало ей. Александр Грин очень хорошо показывает, что нельзя придумать мотив герою, не прожив то, что проживает герой, иначе произведение будет ощущаться картонкой. Рекомендую ознакомиться, там есть помимо этого и размышление о жизни и смерти, очень занятные, надо сказать.

Писательское закулисье... Как манишь ты меня, отзываясь в сердце белой завистью к избранным служителям пера. Но это в детстве можно абстрактно и светло завидовать чему-то неведомому и притягательному, не догадываясь о том, что на самом деле таит в себе, положим, писательский труд. Но чем дальше в лес или правильнее будет сказать - чем глубже в жизненный опыт и книги, тем меньше иллюзий и привлекательности в своей придуманной мечте. И тем не менее, закину на небеса просьбу - в следующей жизни родиться с пером в руках... Может внемлют?

Ладно, шутки в сторону. Не всем дано родиться Львом Толстым, который методично и аккуратно писал в дневное время суток, не думая о нужде, ну или Фёдором Михайловичем, который полуночничал, торопясь заработать и отдать долги, хоть это не мешало ему создавать шедевры. Есть и были такие, о ком этот первый, мною прочитанный у Грина, рассказ. Куча окурков в пепельнице, взъерошенные волосы и чад, в котором главный герой, он же бедный писатель, наткнулся на "препятствие" в сюжете и, так сказать, несколько застрял в думках о том, каким же образом его творение - героиня передумала убивать себя и окружающих, пережив внутреннее перерождение, пока ехала на запланированное место преступления. Эх, и сложная эта задача - быть кукловодом чужих душ. Так дело не только в этом - всё должно быть естественным и правдоподобным, а кроме того нести в себе некую идею или мысль, или призыв... Одним словом то, что "проглотит" читатель, облизнётся и поклонится в пояс писателю. Вот тогда - да! Считай, что не зря в табачном дыму всю ночь рвал на себе волосы.

Так вот, чтобы хорошо писать, не достаточно обладать буйной фантазией и выстраивать сюжеты и складно слагать слова, нужно ещё также буйно знать жизнь. Да, это задача писателя, иначе грош ему цена. Так что, нужно иногда покидать свой неуютный, прокуренный кабинет и отправляться в мир, можно даже на войну сходить и вдохнуть в себя новую, хоть и опасную атмосферу. Ибо, как однажды сказал упомянутый мною вначале Достоевский Мережковскому - Чтобы хорошо писать, нужно страдать! Иногда даже словить пулю, как это случилось с нашим замешкавшимся писателем - глядишь и героиня его романа сразу переродилась! Так что, писательство - это не уютный кабинет и куча бумаг, накиданных на стол, или открытый ноутбук, а бесконечное "копошение" в жизни, в людях и местах их обитания. И всё это желательно любить и пропускать через себя. И только тогда читатель поверит, станет твоим и подарит тебе писательское счастье, отблагодарив своим признанием. А детская мечта покажется не такой уж и привлекательной. Хотя, как же это манит - ты весь в сюжете, где-то между небом и землёй творишь шедевры, и пусть весь мир подождёт...

"Болезненное напряжение мысли, крайняя нервность, нестерпимая насыщенность остротой современных переживаний, бесчисленных в своем единстве, подобно куску горного льна, дающего миллионы нитей, держали меня, журналиста Галиена Марка, последние десять лет в тисках пытки сознания. Не было вещи и факта, о которых я думал бы непосредственно: все, что я видел, чувствовал или обсуждал, – состояло в тесной, кропотливой связи с бесчисленностью мировых явлений, брошенных сознанию по рельсам ассоциации. Короче говоря, я был непрерывно в состоянии мучительного философского размышления, что свойственно вообще людям нашего времени, в разной, конечно, лишь силе и степени.

По мере исчезновения пространства, уничтожаемого согласным действием бесчисленных технических измышлений, мир терял перспективу, становясь похожим на китайский рисунок, где близкое и далекое, незначительное и колоссальное являются в одной плоскости. Все приблизилось, все задавило сознание, измученное непосильной работой. Наука, искусство, преступность, промышленность любовь, общественность, крайне утончив и изощрив формы своих явлений, ринулись неисчислимой армией фактов на осаду рассудка, обложив духовный горизонт тучами строжайших проблем, и я, против воли, должен был держать в жалком и неверном порядке, в относительном равновесии – весь этот хаос умозрительных и чувствительные впечатлений."

Вот это вступление в виде объёмной цитаты необходимо было сохранить, чтобы не своими словами, а именно авторским текстом запечатлеть все хитросплетения восприятия мира главного героя рассказа. Некий внутренний ад, происходивший в его мышлении. Я знаю подобных людей в реальной жизни. Вот такой механизм, запущенный природой в их мышлении, конечно, всегда очень интересен и им, и часто окружающим. Но от него можно постепенно и незаметно начать сходить с ума, честно... Такое мышление способно отравить жизнь, превращая её из цельного куска в топографическую карту. И поверьте, вкус к ней, к жизни, просто начнёт беспощадно растворяться и теряться в беспокойных извилинах обладателей подобного серого вещества.

Галиен Марк хотел"поглупеть, сделаться бестолковым, придурковатым, этаким смешливым субъектом со скудным диапазоном мысли и ликующими животными стремлениями", потому как устал. И он поглупел, превратившись чуть ли не в ребёнка. Бог услышал его молитвы и подкинул ему случай, который помог. И это случилось из-за ранения в голову, полученным на дуэли. А рядом любящая женщина, которая его долго выхаживала и после выздоровления вынуждена была наблюдать своего изменившегося возлюбленного, который уже не мог писать статьи и быть прежним. Любовь способна на долгое терпение, конечно... Только если твоя собственная жизнь не превратится тоже в ад, и тогда сработает инстинкт самосохранения.

Сложный рассказ с закрученными оборотами в языке и своей внутренней философией. Что лучше - поглупеть и при этом больше влюбиться в жизнь или вернуть себе взрослую интересную жизнь, которую приводит в движение дышло внутреннего ада? Обычно это не вопрос выбора, когда человек уже родился таким. Но если он привык жить в аду, то в глупом раю ему покажется скучно и одиноко. И захочется вернуться, чтобы догореть...

К малой прозе Александра Грина я отношусь настороженно. Насторожённо, потому, что никогда не знаешь, что же в последний момент преподнесёт Александр Степанович. Вот и гриновский рассказ "Четырнадцать футов" оказался для меня загадкой. Возможно потому, что Грин оставляет своего читателя в неведении, ограничиваясь только словами: "Кист кашлянул, посмотрел в сторону и рассказал всё"... Больше всего меня настораживает в финале этого рассказа многозначительное "всё". Что подразумевал сам писатель под этим "всё" для нас остаётся загадкой. Ведь если быть педантичным, то под словом "всё" у Грина понимается вся правда. Но до каких пределов эта правда достигает в рассказе Киста мы не знаем. Мы можем об этом только догадываться. Сообщил ли Кист в своём рассказе "восемнадцатилетнему Соломону в юбке" о своём желании смерти для своего друга Рода... Вот как описывает это в своём рассказе сам Грин: "Когда он (Род - примечании мои) разбежался, а затем поддал, отделившись на воздух, Кист, неожиданно для себя, представил его срывающимся в бездонную глубину. Это была подлая мысль - одна из тех, над которыми человек не властен. Возможно, что она передалась прыгавшему. Род, оставляя землю (в прыжке) неосторожно взглянул на Киста, - и это сбило его... Он упал грудью на край (пропасти), тотчас подняв руку и уцепившись за руку Киста..." Но какой же разительный контраст с Кистом у Грина представляет Род: "В зените этого отчаянного прыжка Род сделал внутреннее усилие, как бы помогая прыгнувшему всем своим существом"...То есть, Грин показывает читателю о том, что наша мысль материальна. Именно поэтому прыжок Киста был удачным. Всей своей душой Род старался помочь своему другу Кисту справиться с этим препятствием (пропастью) и всё завершилось для последнего благополучно. Иное дело Кист, который для себя решил: "кто любит, тот идёт до конца". И тут возникает парадокс. До какого "конца" простирается это "кто любит?" Если для обретения Любви нужно убить друга, то разве же это Любовь? И, вместе с тем, высокий идеал поистине христианского самопожертвования со стороны Рода, который жертвует своей жизнью, спасая Киста во имя той самой Любви. Насколько проникновенно звучат последние слова Рода: "Отпусти меня и не забывай, что именно на тебя посмотрела она (Кэт) особенно". Даже находясь перед лицом смерти Род думает о других. Он думает о Кэт, о том, как не лишить её Счастья. Род жертвует собой во имя своей Любви к Кэт... Так возможно гриновское изречение "Кто любит, тот идёт до конца" должно понимать не иначе, как, тот, кто любит, тот способен на самопожертвование во имя своей Любви... И, напоследок, возвращаясь к финалу рассказа мы можем предположить, что рассказывая это "всё" Кист на самом деле "всё" не сказал. Как я уже не раз отмечал в своих рецензиях в рассказах Грина очень много мелких деталей. Порой даже столь незначительных, что на них не обращаешь внимания. В рассказе "Четырнадцать футов" есть такая, прямо "кричащая" деталь... "Кист кашлянул, посмотрел в сторону и рассказал всё"... Вот это "кашлянул, посмотрел в сторону" явно свидетельствует нам о том, что Кист не рассказал Кэт "всё". Он сокрыл от неё то, что желал смерти Роду... На мой взгляд, прекрасный рассказ... Поэтому в ближайшее время обязательно продолжу читать эти удивительные рассказы Александра Степановича...