У фонтанов желания

Не брать свое, когда оно само идет тебе в руки, - это выбор, достойный мужчины. Презрение - более благородное чувство, чем желание.

Женщины почему-то обожают облекать таинственностью то, в чем нет ровным счетом никакой тайны (и прежде всего - самих себя)!

У них всегда есть оправдание для собственной косности. Редко кто способен сказать жизни «да»; но сказать ей «да» — это всегда больше, чем просто принять ее.

Стараясь уклониться от жизни, люди изобретают для себя прибежища; у одних такими прибежищами становятся игры разума, у других принципы, либо долг, который они будто бы обязаны исполнить: все сгодится для того, чтобы замаскировать собственную лень и страх перед жизнью, скрыть, сколь мало они к ней подготовлены, сколь далеки от подлинных возможностей, присущих человеку.

Быть может, нашу любовь разжигают именно недостатки любимого человека, и для нас нет большего наслаждения, чем мысленно перебирать их? Так любовь становится еще сильней, и тот, кого мы любим, знает это.

Если наши сны — крохотные, проделанные иглой отверстия, сквозь которые просвечивает истина, то истина эта, без сомнения, гласит: «Всё — естественно»!

Будучи философом по призванию, он почувствовал себя достаточно зрелым, чтобы стать философом-профессионалом. В то время для этого нужно было лишь выбрить себе голову: так еще несколько лет назад наши простоватые современники нацепляли на нос очки в черепаховой оправе, чтобы сойти за мыслителей.

Так возьмем же всё, преодолеем все ограничения, эти нарисованные на бумаге барьеры, бросимся на них и пробьем насквозь.

Из своих вечно спокойных глубин океан созерцает бушующую на поверхности бурю и равно радуется и этой буре, и этому спокойствию.