It Can't Happen Here

«Я, конечно, знаю, как ты стараешься оградить меня от второстепенных дел, чтобы я мог посвятить все свои силы высшим государственным проблемам».

«Но нельзя же доводить расовую лояльность до абсурда, позволяя ей идти вразрез с интересами бумажника (кошелька)».

«Недовольные своей собственной долей в общей добыче».

«Продолжал кричать о своей любви к народу, хотя боялся и презирал отдельных людей, и все собирался совершить какое-нибудь историческое деяние».

«Диктатор Берзелиос Уиндрип день ото дня становился все более жадным к власти. Он по-прежнему говорил себе, что хочет прежде всего принести духовное и материальное оздоровление гражданам своей страны и что если ему и случается быть жестоким, то только по отношению к безумцам и реакционерам, предпочитающим никуда не годную старую систему».

«Сущность его планов всегда заключалась в том, чтобы самому избежать каких бы то ни было усилий и обездолить как можно больше людей».

«Старинная эмблема героизма и борьбы за свободу кощунственно превращена Уиндрипом и его шайкой в символ жестокости, тирании и лжи».

«В своих служебных кабинетах в десятке ведомств, в своем мраморном доме, в зале Совета, на трибуне во время парадов – везде его драгоценная особа надежно охранялась сталью. Такое низменное создание, как Мэри Гринхилл, нигде не смогло бы приблизиться к нему – за исключением воздуха, где император и простолюдин равно поддерживаются игрушечными крыльями и милостью божьей».

«У всех шляпы в руках, улыбки на лицах, униженная благодарность в душах за то, что он (*начальство) позволяет им существовать».

«Когда начнется неизбежная война, когда правительство решит, какая страна – Канада, Мексика, Россия, Куба, Япония ... - угрожает ее границам», и начнет наступательные операции по защите страны, тогда лучшие летчицы этого корпуса станут офицерами вспомогательных частей армии».