
Эксклюзивная классика
that_laowai
- 1 386 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Сначала читала превозмогая отвращение и отторжение. Настолько концентрированно я давно не встречала совершенно враждебное мировосприятие: мизантропия, человеконенавистничество, злоба и агрессия, вылезая из каждой страницы книги, угнетали меня, вводили в сонно-упадочное состояние. Скорее, скорее дочитать этот кошмар и снова вернуться в нормальный, светлый мир, в котором я люблю людей, и даже позволяю некоторым не быть столь любвеобильными - я ведь их люблю, пускай их, балуются. Главное - не позволять им привить мне эти вредоносные привычки считать всех вокруг придурками и негодяями.
Однако не пускать в себя чужие мнения я способна,а вот не пустить книгу - гораздо сложнее. Поэтому на моем настроении так явно отражаются книги, которые я читаю. И в этом отношении поменьше бы таких книг, как "Колыбельная" Паланика. Очень въедливая штука. Опасная. Как баюльная песенка - один раз прочитав эти строки уже тяжело выкинуть их из головы.
Если тезисно о самой книге - в очередной раз современный американский автор меня разочаровал. Ни языка, ни прорисованных героев, никаких взаимоотношений. Убого, серо, жестоко, рублено, сюжетно. Огамбургеризовалась американская литература. Выполняет исключительно практические функции, в ущерб эстетическим. Хочешь возлюбить мир и перестать бояться смерти - вот тебе книжки старушки Флэгг. Хочешь вместе с автором покипеть ненавистью к этому убогому уродскому миру - Паланик тебе в помощь. Катастрофически не мое. Интуитивно я это чувствовала и за Паланика не бралась. Не зря.
Однако к концу книги то ли ненависти у ГГ поубавилось, то ли я научилась относиться к ней как к информационному шуму, и тогда все те мысли, которые составляют основу этой бунтарской книги, сумели пробиться через эмоциональный барьер к разуму и я невольно ими залюбовалась. Многие выводы справделивы, находки не лишены изящности, есть даже некая афористичность - несмотря на в целом очень неказистый стиль. Утомляли только повторы. (Тишина-фобы, ах как бы весь мир не лишился книг, не позатыкал уши затычками и т.п.). НУ что ж вы, мистер Паланик, такого низкого мнения о своих читателях! Право, не стоит одно и тоже повторять через каждые 20 страниц, мы с первого раза умудряемся понимать даже ваше очень глубокомысленные пассажи. Или может вы от них в таком восторге, что никак не можете остановиться? Повторенье - мать ученья? Изрядно подпортили мне удовольствие от книги, коего итак было не так уж много..
Но чем ближе был финал, тем больше мне нравилось. Последние 20-30 страниц - чистый экстаз. В общем, я в растерянности. Куча минусов, но боже шь ты мой, какой гениальный в своей задумке трэшак!

Палки и камни могут покалечить, а слова могут и вовсе убить
А вы задумывались над силой слов? Вы когда-нибудь думали о том, что любые ваши желания могут исполниться, даже те, о которых вы пожалеете? Вы представляли себе мир, в котором каждое слово может представлять опасность?
Чак Паланик представил это. И, черт побери, шикарно представил.
Вообще, когда я пишу рецензии на книги Паланика у меня в голове крутится только одно: "черт побери!", и я даже не знаю, что еще добавить к этому словосочетанию, потому что оно полностью характеризует его книги. Но, думаю, что не все смогут понять емкость этого выражения в отношении творчества господина Паланика. Поэтому я постараюсь выразить свои впечатления более подробно.
Чак Паланик просто срывает читателю башню своим слогом, манерой выражаться и подчас грязными подробностями сексуальной жизни героев или еще чего-нибудь крайне личного. Он срывает башню своим видением мира, своей точкой зрения, которая не то что в нормальные рамки не вписывается, а просто выпирает изо всех углов.
"Колыбельная" для меня стала... Боже, даже не могу слово подобрать! Книга, словами написанная о словах, для описания которой невозможно подобрать слов. Ну, правда, я просто не знаю как описать... Вот вы хотели бы уметь убивать людей лишь спев им песню, колыбельную? Начальник, который придирается по мелочам, семья, от которой устал, старый враг или друг, которому в жизни больше повезло, да может просто-напросто прохожий, который случайно зацепил вас локтем. Как здорово было бы, если однажды утром их не станет! Долгожданная свобода или проклятие? Ведь с каждым разом убивать все проще и проще. Очень легко решить все проблемы, избавившись от них. Просто, быстро, без проблем. Но проблемы начнутся, когда придет понимание, что вы уже не можете остановиться. Вчера вы убили того, кто толкнул вас и оставили семью без отца. А завтра? Что будет завтра? Как остановить то, что вы не в силах контролировать?
В наше время люди уже многое забыли. Среди прочего они забыли о силе, которой обладают слова. Мы включаем на полную громкость телевизоры, радио, не волнуясь ни о чем кроме того, когда покажут следующую серию любимого сериала. А стоило бы задуматься.
"В Древней Греции люди считали, что мысли – это приказы свыше. Если в голову древнего грека приходила какая-то мысль, он был уверен, что ее ниспослали боги. Какой-то конкретный бог или богиня. Аполлон говорил человеку, что нужно быть храбрым. Афина – что нужно влюбиться.
Теперь люди слышат рекламу картофельных чипсов со сметаной и бросаются их покупать; но это теперь называется свободой выбора.
Древние греки по крайней мере не лгали себе".
Мы лжем себе каждый день. Мы сами загоняем себя в угол. Мы забываем о том, что важно, меняя истинные знания на никому не нужную массу информации. Лишь бы не думать. Нам просто не оставляют времени на то, чтобы просто остановиться и задуматься.
"Мы пытаемся изменить мир, совершая ошибку за ошибкой".
В наше время информация общедоступна и никто не может гарантировать, что она не может убить. Открывая книгу, чтобы прочесть стих ребенку никто не может быть уверен, что утром не найдет его мертвым. Мы живем в мире звуков. Мы живем в мире информации. Нас подчиняют. Мы подчиняемся. Мы не думаем, мы делаем то, что нам говорят.
"Колыбельная" - это крик. Для меня это крик. Остановись и задумайся. Может надо сделать музыку тише?

Главный герой по имени Карл Стрейтор работает в редакции и пишет статьи на тему внезапной смерти младенцев, для чего он выкладывается по полной и исследует все до мельчайших деталей. Однажды он замечает некую общую закономерность - в доме убитых он находит одну и ту же детскую книжку "Стихи по потешки со всего света", зачастую открытую на одной и той же странице. Он выдвигает гипотезу что, возможно, причиной смертей стала песня, которую родители читали на ночь своим малышам и рассказывает это своему начальнику. Сам того не желая, прочитав ему эту песенку, Стрейтор обрекает начальника на смерть и это подтверждает его гипотезу. Главный герой начинает убивать людей, он решает кому жить, а кому умереть.
Далее мы узнаем что такую же трагедию пережила женщина по имени Элен Гувер Бойль и Стрейтор подозревает что она тоже в курсе силы колыбельной и активно ей пользуется для достижения своих целей.
Элен Гувер Бойль это единственный персонаж, который мне симпотизировал на протяжении всей книги. Не смотря на ее недостатки, это очень умная женщина. Если главный герой убивал людей на лево и на право, не думая о последствиях, то она использовала свою силу для продвижения по карьерной лестнице. Она работала киллером на правительство и устраняла людей за огромные деньги. И тут дело даже не в морали, главный герой разбрасывался этой силой и логично что он оказался под подозрением. Элен же, делала все изящно.
Стрейтор вел себя как беспечный ребенок, мало того что он беспорядочно убивал всех подряд и оставлял за собой много улик, так он еще и растрепался Моне о силе баюльной песни, которая, в свою очередь, рассказала все своему парню.
Когда я впервые увидела Устрицу, то я сразу поняла что именно этот персонаж поставит по удар всю операцию по устранению колыбельной. Устрица весь вечер пытался задеть Стрейтора, всячески его оскорблял и подначивал. И вместо того, чтобы устранить угрозу они берут его с собой.
Какие выводы я для себя сделала после прочтения этой книги?
Я не раз убеждаюсь в этом, когда наблюдаю как главные герои в свете своих чувств совершают одну и ту же ошибку, которая в конце им обходится собственной жизнью.
Книга читается достаточно легко, по сравнению с другими книгами Чака Паланика. Хотя, возможно, это я слишком много времени провела за его книгами, что уже наверное меня ничего не сможет шокировать и вывести из себя.
Эта книга мне понравилась и даже не смотря на то, что я знала к чему приведут действия главных героев, конец меня поразил. Мы видим что с главными героями делает способность убивать безнаказанно. Власть сводит нас с ума и мы не знаем когда остановиться.
Спасибо, Чак, за то что показал нам в очередной раз кто мы есть на самом деле.

- Убить тех, кого любишь, это не самое страшное. Есть вещи страшнее. Например, безучастно стоять в сторонке, пока их убивает мир. Просто читать газету. Так чаще всего и бывает.
- Пережить можно все - даже самую страшную боль. Только тебе нужно что-то, что будет тебя отвлекать.
- Хороший способ забыть о целом - пристально рассмотреть детали. Хороший способ отгородиться от боли - сосредоточиться на мелочах. На фактах.
- Можешь забыть меня. Но это не значит, что меня не существует.
- У каждого в жизни есть кто-то, кто никогда тебя не отпустит, и кто-то, кого никогда не отпустишь ты.

Может быть, мы попадаем в ад не за те поступки, которые совершили. Может быть, мы попадаем в ад за поступки, которые не совершили. За дела, которые не довели до конца.

Джордж Оруэлл ошибался.
Большой Брат не следит за тобой. Большой Брат поет и пляшет. Достает белых кроликов из волшебной шляпы. Все время, пока ты не спишь, Большой Брат развлекает тебя, отвлекая внимание. Он делает все, чтобы не дать тебе время задуматься. Он делает все, чтобы тебя занять.
Он делает все, чтобы твое воображение чахло и отмирало. Пока окончательно не отомрет. Превратиться в бесполезный придаток типа аппендикса. Большой Брат следит, чтобы ты не отвлекался на что то серьезное.
Но лучше бы он следил за тобой, потому что это значительно хуже – когда в тебя столько всего пихают. Когда столько всего происходит вокруг, тебе уже и не хочется думать самостоятельно. Ты уже не представляешь угрозы. Когда воображение атрофируется у всех, никому не захочется переделывать мир.












Другие издания


