Собрание сочинений в 5 томах. Том 2. Собачье сердце

"Почему электричество, которое, дай бог памяти, тухло в течение 20-ти лет два раза, в теперешнее время аккуратно гаснет раз в месяц? Статистика - ужасная вещь. "

"Разруха. Это - мираж, дым, фикция. Что такое эта ваша разруха? Старуха с клюкой? Ведьма, которая выбила все стекла, потушила все лампы? Да ее вовсе и не существует. Это вот что: если я, вместо того, чтобы оперировать каждый вечер, начну у себя в квартире петь хором, у меня настанет разруха. Если я, входя в уборную, начну, извините за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать Зина и Дарья Петровна, в уборной начнется разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах. Когда эти баритоны кричат "бей разруху!" - Я смеюсь. Клянусь вам, мне смешно! Это означает, что каждый из них должен лупить себя по затылку! И вот, когда он вылупит из себя всякие галлюцинации и займется чисткой сараев - прямым своим делом, - разруха исчезнет сама собой. Двум богам служить нельзя! Невозможно в одно время подметать трамвайные пути и устраивать судьбы каких-то испанских оборванцев! Это никому не удается и тем более - людям, которые, вообще отстав в развитии от европейцев лет на 200, до сих пор еще не совсем уверенно застегивают свои собственные штаны!"
(профессор Ф.Ф.Преображенский)

Гениальное произведение, поднимающее злободневные проблемы не только того времени. Аплодирую стоя, уверена, что перечитаю в будушем и ни сколько в этом не пожалею.

Фантазия Булгакова настораживает своим негативом к эволюции человеческой деятельности. Производство людей - что может быть страшнее! Создать можно только абсурдное подобие или продукт с нужными параметрами в пространстве, поведение которого расписано строго по пунктам. И, вот она действительность - человечество вторглось в генетику. Прилавки магазинов привлекают горой красивейших фруктов и овощей, употребление в пищу которых приводит в жуткое уныние.
Не думаю, что автор критикует конкретный строй и его культуру. И, это не сатира.
Фантасты видят плоско или зеркально, т.е. предчувствие подсказывает картинку будущего. Картинка идеальная. С ужасом представляю следующее поколение - генетически-модулированных живых существ по типу человека.
Культура - это не обязательно знание высоких материй, но с филигранной точностью выстроенная душевная организация. Все чаще встречаю таких людей среди непросвещенной в плане философии, поэтики, научных достижений, да и прочей фабулы.
Если соотнести возраст генетического формирования с его частью культурного слоя, то это дробь с делением на бесконечно-малую величину. Результатом такого действия является бесконечность - бесконечность поглощающая культуру. Такой опыт над человеком уничтожит цивилизацию.

Несмотря на то, что главным героем повести является профессор Персиков, обнаруживший некий особый луч, от которого амёбы, лягушки, а значит, и другие живые организмы неистово размножаются, самый основной персонаж тут носит говорящую фамилию Рокк. Если бы Персиков дальше спокойно экспериментировал с лучом, то до него бы дошло, что не стоит рисковать на ком-то более крупном. Но явился Рокк со своим документом - и понеслось. Страну, видите ли, надо избавлять от голода, и давайте-ка, профессор, испытаем ваш луч на куриных яйцах. Естественно, сам Рокк не способен куриное яйцо отличить от страусиного, крокодильего или вообще от анаконды. И вот тут-то и случается некая путаница, правда, не совсем уловил её первоисточником - профессору шлют куриные яйца, а Рокку - вышеперечисленные. Что из последних вылупляется и к каким приводит последствиям - об этом узнаете из повести, короткой, в концовке весьма динамичной, хотя первые полсотни страниц она может показаться местами скучноватой, ведь в основном они посвящены именно исследованию луча да странной ситуации с курами.
Получилось и в меру сатирически, и довольно напряжённо, и поучительно. Профессору, конечно, стоило раньше задуматься о последствиях, ещё на моменте, когда заметил некое "злое" поведение и стремление к бесконтрольному размножению. Но ещё больше следовало задуматься Рокку - впрочем, не зря у него такая говорящая фамилия.
9 из 10

Думаю, что для людей, слабо знакомых с литературой (коим я являюсь), Жан-Батист Мольер остается незнакомой фигурой: комедии не самый популярный жанр, в школе французского комедианта не проходят. Меня впечатлило, что Булгаков, используя свой опыт и литературный талант, смог буквально влюбить меня в эту историческую личность. Жизнь Мольера описана настолько интересно и живо, что ты как будто вместе с ним переживаешь взлеты и падения. Ранее я не интересовался пьесами, но этот роман вдохновил меня и теперь мне хочется читать Мольера, его великие комедии, чтобы лично прикоснуться к его творчеству - в романе Булгаков лишь кратко описывает идеи и сюжеты. Наверное, если писателю удается своим творением пробудить у читателя бурный интерес к ранее неизведанному пласты культуры, то нельзя отрицать, что такой труд является ценным. Теперь хочется прочесть «Кабалу Святош» того же Михаила Афанасьевича, чтобы продолжить знакомство с великим французским комедиантом.

Пожалуй, из самого интересного в чтении этого романа это даже не само произведение, а примечания, особенно если они касаются правок цензуры. Сама по себе история превращения дворняги в человека несомненно фантастическая, но её сатирическая часть сильна именно множеством деталей, упомянутых (и позднее вымаранных по требованию цензуры) имён, прямых указаний на представителей светской жизни или новой политической элиты. Даже хотя никакого профессора Преображенского и не существовало в реальности, а настолько успешных опытов никто не проводил, современники той эпохи, похоже, отлично могли бы узнать себя. И, если судить по цензурным правкам, более чем узнавали.
В каком-то роде выглядит так, что себя автор тоже не забыл. В самом начале, когда пёс жалобно просит еды и вопрошает, когда всё это кончится, мне отлично видится сам Булгаков. Мне видится, что он мог считать себя одним из этих вышвырнутых на улицу и выживающих изо всех сил «псов», которым просто не повезло, и они оказались вне интересов общества, вне его милосердия. Те же, кто милости не достоин, но кого прихотью судьбы возвысило над потоком и вытянуло из грязи в князи, зачастую не способны ни оценить предоставленных им возможностей, ни в принципе жить по-человечески. Злится ли автор, что ему не повезло, а повезло другим? Может быть. Но в то же время он и жалеет таких вот «счастливчиков», терпеливо ставит их перед зеркалом и как будто надеется на чудо осознания, а потом и чудо исправления. В точности как надеялись для своего создания и два героя-хирурга, которые не опускали рук на протяжении всех мытарств, а неудачи списывали на собственную недооценку. И эта надежда, что не повезло с одним, но может повезти с другими, всё же смутно проскальзывает в концовке, пусть даже на первый взгляд та и ощущается опустошающей и жутковатой.