Дракон

Ах, что там торговки. По дороге сюда мы увидели зрелище, леденящее душу. Сахар и сливочное масло, бледные как смерть, неслись из магазинов на склады. Ужасно нервные продукты. Как услышат шум боя – так и прячутся.

Человеческие души, любезный, очень очень живучи. Разрубишь тело пополам - человек околеет. А душу разорвешь - станет послушней и только.

Ведь быть смертельно раненным - это очень опасно

Мне кажется теперь, что ближе вас никого у меня на свете нет, и город ваш я считаю своим, потому что вы тут живёте.

Кот . А мясо?
Осел . Что мясо?
Кот . Не пробовал есть?
Осел . Мясо — это не еда. Мясо — это поклажа. Его в тележку кладут, дурачок.

Бургомистр . Терпеть не могу собак. Ланцелот . Напрасно. Бургомистр . Слишком простые существа. Ланцелот . Вы думаете, это так просто любить людей? Ведь собаки великолепно знают, что за народ их хозяева. Плачут, а любят. Это настоящие работники.

Ну что ты, сыночек, как маленький, — правду, правду… Я ведь не обыватель какой-нибудь, а бургомистр. Я сам себе не говорю правды уже столько лет, что и забыл, какая она, правда-то. Меня от нее воротит, отшвыривает. Правда, она знаешь чем пахнет, проклятая? Довольно, сын.

Есть вещи более сильные, чем деньги.

Знаешь, почему бургомистр притворяется душевнобольным? Чтобы скрыть, что у него и вовсе нет души. Дырявые души, продажные души, прожженные души, мертвые души. Нет, нет, жалко, что они невидимы.

Шарлемань . Уверяю вас. Когда нашему городу грозила холера, он по просьбе городского врача дохнул своим огнем на озеро и вскипятил его. Весь город пил кипяченую воду и был спасен от эпидемии.
Ланцелот . Давно это было?
Шарлемань . О нет. Всего восемьдесят два года назад. Но добрые дела не забываются.