Тюрьма и воля Лидии Руслановой

Жуков рассказывает: «Меня вызвал Булганин-тогда он был министром обороны и сказал: Поедем в Кремль, есть срочное дело. На заседании информацию должен был сделать Берия. В зале находились Маленков, Молотов, Микоян и другие. Первым заговорил Маленков - о том, что Берия хочет захватить власть, что мне поручается вместе с товарищами арестовать его. Арестовывать личную охрану самого Берия поручили Серову. Я вместе с Москаленко, Неделиным, Батицким должен сидеть в комнате и ждать звонка. Меня предупредили, что Берия физически сильный, знает приемы джиу-джитсу. Раздается звонок. Я подхожу к Берии сзади, командую: Встать! Вы арестованы! Держали его до 10 вечера, потом на ЗИСе положили сзади, в ногах сиденья, укутали ковром и вывезли из Кремля. Вез его Москаленко. Берия определили в тюрьму Московского военного округа, там его и расстреляли.

В Бутырской тюрьме свирепствовал «забойщик» Вячеслав Михайлович Шишков, любивший из непокорных обвиняемых делать «котлету», то есть наносить им удары, рвущие кожу, корежащие тело, в режиме чего оно покрывалось ссадинами и рваными ранами. «Котлеты» делали из генералов, арестованных по делу Жукова, из главного врача Боткинской больницы Шимилиовича, проходившего по делу «врачей-убийц».

Применялась такая пытка, как «маникюр» - сдергивание ногтей с пальцев обвиняемого. Эффективной пыткой считалась «смирилка». Арестованного крепко-накрепко завертывали в рубашку из грубой суровой ткани, смоченной водой, рукава плотно закручивали на его груди. Высыхая, ткань стягивала все тело обвиняемого, доставляя ему невыносимые муки, после чего человек терял сознание.

Обыкновенной пыткой считалась пребывание в одиночке - каменной камере-мешке, где нельзя было ни присесть, ни повернуться, или в холодном карцере. Пребывание там более 15 суток, заканчивалось смертельным исходом.

Крюкова пытали жестоко, не слабее, чем маршала авиации Новикова, у которого, по его рассказам, «вырывали щипцами кусочки тела».

Не выдал секреты врагу генерал Карбышев и был облит на морозе водой.

Нужно это было Сталину, Берии, Абакумову с единственной целью-дискредитировать истинного героя и победителя в войне с фашизмом.

Владимир Викторович Крюков подтверждает, что «Жуков не раз называл себя спасителем родины. К разгрому немцев под Москвой Верховный не имеет никакого отношения, поручив все ему, Жукову. Это он рассказал и Погодину, который писал пьесу о разгроме немцев под Москвой. К тому же Жуков всегда относился враждебно к политаппарату и партии».

На мой взгляд, мы неправильно судим о Сталине как о нормальном человеке. Судя по медицинским документам, он был явно шизофреник с комплексом неполноценности и манией преследования.

Крюков когда вышел из тюрьмы четыре года пролежал в госпитале.

Алексеева позднее арестуют, но не по показаниям Руслановой, а по обвинениям в гомосексуальных наклонностях. Только после зверских истязаний пожилой баянист Максаков мог подписать такой протокол: «Большинство моих антисоветских высказываний было результатом влияния на меня Руслановой. Не будет преувеличением сказать, что я буквально разлагался морально, соприкасаясь с Руслановой, но не в силах был прервать эту связь, так как зависел от нее материально...Она избегала петь советские песни на современную тематику...ей были чужды интересы советского искусства».

В приемной КГБ на Кузнецком мосту раньше была комната с партами, за которыми детям осужденных родителей давали читать дела их отцов и матерей. Я видел, как люди в ужасе хватались за головы, читая наветы родителей на себя, многие падали в обморок, и им вызывали «скорую».

Генерал-лейтенант Иван Семенович Варенников, неоднократно запечатленный фотохроникой рядом с Жуковым. Варенникова можно увидеть с Жуковым при взятии Берлина, у Бранденбургских ворот, в штабе Сталинградского фронта, откуда маршал взял его в свою ставку. Варенников занимался стратегическим обеспечением военных действий. После войны преподавал в академии Фрунзе, потом препровожден на пенсию и неожиданно арестован. Его привезли на Лубянку. Сорвали погоны. Предъявили обвинение в военном заговоре, во главе которого стоял Жуков. Цель заговора-побег за границу. «Зачем нам это надо было?»-спросил Варенников у следователя. В ответ-избиения. Вырвали золотые коронки с зубами. На чем основывалась мысль следователя о побеге Жукова? На зависти Сталина к заграничным наградам Жукова?

Будущий президент Америки Эйзенхауэр во время Потсдамской конференции лично приехал в штаб к Жукову, чтобы вручить ему высший воинский орден США, а английский фельдмаршал Монтгомери в присутствии почетного караула английских гвардейцев и группы генералов и офицеров около рейхстага вручил Жукову орден Бани 1 степени и Большой рыцарский крест.

Эта награда давала её обладателю титул сэра и делала владельцем значительного земельного надела.

В последующие годы Иван Семенович Варенников был повышен в звании и руководил Добровольным обществом содействия армии, авиации и флоту СССР