
Книга, которую читали 3 или больше раз.
MUMBRILLO
- 511 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Дина, милая Дина! Что же ты делаешь? Так ведь нельзя! Зачем так проникновенно? Зачем так надрывно? Зачем так непринужденно в самое сердце? До дрожи в кончиках пальцев, до легкого покалывания в сердце, до ноющей боли в виске.
Здесь, по другую сторону книги, под вечер промозглый город одевается в шаль огней, шумит магистралью, покрывается изморосью, и сотни людей безучастных ежеминутно проходят мимо друг друга. На этих улицах правит мелочное, материальное – неважное, а там, у тебя… осень осыпается дохлыми золотыми рыбками на асфальт, воздух свеж и чист, и смешная девочка Нина просыпается на диване №627.
Здесь, в глухой реальности сетуешь на отсутствие праздничного настроения, а там… там земля уходит из-под ног, потому что папа закрывает за собой дверь, потому что мамин портрет забыт на стене мастерской. О маме только думать - невыносимо тяжело и больно. И Нина в свои неполные шестнадцать лет пытается ухватиться за нить жизни, понять, почему других заносит на виражах, а она все топчется на месте. И надо бы принять ассистентку Наталью Сергеевну, понять брата Максима, смириться со смертью мамы и позвонить Борису… но не получается. Не получается никак. Ни в опустевшем доме, ни в больничном дворике не поумнеет ее беспокойное сердце. А еще никак не дождаться: когда же пойдет снег?
Знаешь, Нина, я обещаю, он будет. Вспорхнут в тусклом небе белоснежные акробаты, будут смешные записки через медсестру – будет счастье! Ты только живи, хорошо?..
На шестидесяти страницах уместилась душа ребенка. Все в ней: и радость, и горе, и любовь бесконечная к семье, и отчаянное нежелание принять правила жизни, и предчувствие грядущего счастья. И хочется смеяться и плакать. Обнять эту колючую маленькую девчушку, которую, я уверена, еще столько всего ждет впереди, и не отпускать.

Всё течет, всё меняется, летят года, как птицы перелётные, а моя любовь к Дине Рубиной не мельчает. Я заботливо собираю на книжных полках серию её романов и искренне считаю, что читательский год прожит зря, если в нем не случилась хотя бы и крохотная её история. Меня совершенно не пугает её явственное присутствие на страницах собственных книг, куда страшнее однажды не обнаружить в этих книгах кружево слов, акварели знакомых образов, лёгкую нотку ностальгии и тепло. Благо любимый автор не подводит, каждый раз одаривает с лихвой.
И вот, казалось бы, ну что нового я получила в этом коротеньком рассказе? Удивишь ли кого-то девчонкой, добровольно сбежавшей от учёбы и с запоем читающей книги под партой? Нет, конечно! Сама грешна и в школьные годы, и в студенческие… И есть ли что-то необычное в том, что девчонка эта, девятиклассница-фантазёрка (видит бог, кое-кого она мне всё-таки напоминала!) на уроке физики вылетела из окна и совершила два плавных круга над школьной спортплощадкой? Снова нет, ибо воображение, сдобренное многочисленными страницами прочитанных историй, способно и не на такое… И всё же даже в этой маленькой зарисовке из жизни я обнаружила кое-что особенное.
Например, знакомую, но для меня всё еще болючую, горячую в собственной памяти истину, что быть хорошим педагогом – дар и призвание, и совсем никак не набор знаний, умений, навыков. Всякий ли учитель, обнаруживший школьницу читающей скабрезную книжку прямо на уроке, не придал бы дело огласке и всеобщему порицанию? Всякий ли учитель, ставший объектом насмешек после двусмысленного ответа на требование объясниться, сумел бы воздержаться от взаимного укола и простить? Аркадий Турсунбаевич, молодой учитель физики, отец новорожденных двойняшек смог. Потому что порой жизнь требует от нас мудрых, взвешенных, непростых шагов, продиктованных не задетой гордостью, а разумом и сердцем.
…А финал отдает печалью, ибо после той смутной истории на уроке физики юная читательница уже более не летала. Всё та же жизнь, с годами нагружая опытом и ответственностью, не оставляла более минут для астрального полёта. Однако читатель, пусть и не на долгий миг в компании ученицы и учителя, сможет воспарить – вспомнить и школьные годы чудесные, и собственные фантазии, оторванные от реальности, и мгновения взлётов и падений, а после и улыбнуться, и погрустить.

Помню, как-то в детстве умудрился крепко обжечь себе пищевод, отхлебнув сдуру огроменный глоток едва ли не кипящего ещё чая — ощущение проглоченного расплавленного свинца долго ещё лежало комом в желудке и саднило с ощущением ободранных и иззанозленных ладоней в глотке и глубже... Примерно такие же ощущения остались после прочтения этих ещё советских времён рассказов и коротеньких повестей Дины Рубиной. И саднит, и жжёт, и дымно-калёно выжигает нутро — впору хоть плакать начинать, чтобы этой солёной влагой утишить огнь пожара...
Как зачастую принято было писать в аннотациях к книгам советских авторов — героями этой книги являются самые обыкновенные и самые простые люди. И уже одной только этой своей обыкновенностью они заслуживают звание необычных и необыкновенных. Хотя бы потому, что довольно часто книги пишут всё-таки про людей героических, или талантливых, или хотя бы способных. А у Дины Рубиной как раз наоборот — самые обыкновенные люди, юноши и девушки (девушки и женщины, конечно же чаще!), молодые женщины и старухи, дети разных возрастов — весь половозрастной спектр народонаселения нашей бывшей общей страны (напомню, рассказы и повести этого сборника написаны ещё во времена СССР) представлен тут. И кажется, что невозможно вообразить человека, о котором Рубина не смогла бы написать. Потому что выбор ею своих героев прихотлив и причудлив. Тут вам и 15-летняя девушка с предощущением Любви, и здесь же сорокасгаком_летняя наёмная домработница; а вот перед нами совсем ещё молодая начинающая писательница в роли гостьи у несовершеннолетних преступников; тут же бывшая семейная пара и всё ещё соединяющее их единственное звено — мальчик дошкольного возраста — звено всё утоньшается и истоньчается, а боль расставания всё не становится глуше... Их много, героев этих рассказов, потому что герои этой книги — это мы с вами, это ваши родители за вычетом трёх десятилетий, это ваши дедушки и бабушки, это вы сами, только перенесённые в недавнее ещё прошлое. И знаете, пусть сейчас жизнь сверстников книжных персонажей заполнена компьютерами и гаджетами, бизнесами и клубами, но по сути, по глубинке чувств и переживаний, эмоций и душевных потрясений мир мало изменился. И потому эта книга, как мне кажется, ещё долгое время будет современной...

Когда погибает любимая женщина, вместе с ней гибнет целый мир, даже не мир - целая эпоха в жизни человека; молодость, прожитая с ней, намерения, мысли, что были с нею связаны, всё гибнет вместе с её жестами, голосом, мимикой, походкой.

"Да, - подумала я, - вот это главное; люди ходят по земле. Одни и те же люди, только с поправкой на время и обстоятельства. И если понять это и крепко запомнить на всю жизнь, то не будет на земле ни смерти, ни страха..."










Другие издания


