Дом. Повести, рассказы

Это единственная сказка, написанная Фёдором Абрамовым. Как во всех его произведениях, описываемые события происходят в родных его северных краях. Рыбка по имени Красавка обитает в маленькой речке под названием Юла, которая входит в акваторию Северной Двины. Так что, даже в этом случае Абрамов пишет о своей землячке, пусть и в рыбьем обличье, но все же - поморке.

Рыбка эта больно любопытная и склонная к авантюризму. Эти два качества и руководят ею по её рыбьей жизни. Она, вообще-то, сёмга. Но у этих рыб принято проводить детство и юность на мелком пресноводье, а взрослую жизнь - в море. А Красавка, уподобляясь герою стихотворения Вяземского, про которого она, конечно же, не слышала и слышать не могла, и жить торопилась и чувствовать спешила. Это привело к тому, что она раньше положенного срока покинула родную речку, вышла в море, чуть не погибла при этом, но выжила и выросла в сильную и красивую сёмгу.

Но, поскольку она жила не по правилам семужьего социума (в сказках есть и такой), то в её воспитании и знании мира были серьезные перекосы и пробелы. Так Красавка была совершенно не в курсе необходимости возвращения в родные места для нереста. Но это полбеды, бывалые сёмги её просветили, и Красавка отправляется в родную реку, как и положено порядочной представительнице рода лососевых.

Проблема в том, что все сёмги идут на нерест ради исполнения своего природного и "социального" долга, а вот Красавка, в силу молодости и неопытности, оказывается заложницей романтических представлений о легендарном семужьем предводителе, который и придумал когда-то в древние времена ходить за пропитанием в море, за что рыбьи боги наградили его бессмертием. Он - Лох, это имя у него такое.

Но Красавка понятия не имела, что это имя будет означать для русскоязычного читателя через полвека после написания сказки, Поэтому её совершенно не напрягло, что становясь приверженкой культа Лоха, она превращается в лохушку.

Добравшись до родной речки, лохушка, то есть, Красавка вырыла коп и стала ждать с молоками не абы кого, а самого сказочного Лоха. Но вместо рыбьего принца к ней являлись вполне заурядные самцы, которых она гнала прочь. Она ждала Лоха и дождалась, лохушка. Над ней что-то блеснуло серебром, она подумала - это он - Лох, но это оказалась острога рыбаков.

Такова участь всех неопытных и доверчивых - становиться добычей умелых ловцов.

Одни называют эту серию романов «Пряслины» по фамилии семьи ключевого персонажа (хоть и не главного, а главный-то персонаж – народ). Другие – «Братья и сёстры», по названию первой книги. Но что удивительно, так это несогласованность литературных критиков. Одни называют всю серию тетралогией. Другие – трилогией, а последний, четвёртый роман «Дом» именуют дополнением к трилогии. Именно в этот раз формулировка «критики умные, им видней» не прокатит, поскольку мнения-то разошлись! А лично я называю «Пряслиных» тетралогией. Хотя и позицию понимаю тех, кто выделяет роман «Дом» особо.

Последний роман действительно особенный. Более того, он самый тяжёлый из всех. Настолько, что его невозможно читать взахлёб. Написанный как и первые три книги очень простым языком, с очень захватывающим сюжетом, практически каждой строчкой держащей читателя в напряжении, «Дом» требует частых пауз, перерывов, чтобы немного осмыслить события, перевести дух, опять поставить себя на место того или иного персонажа, но так и не понять, «кто виноват из них, кто прав», и почему «воз и ныне там».

И это тем более удивительно для того, читал тетралогию по порядку. Поскольку такой читатель будет прекрасно помнить, что «Братья и сёстры» с 1942 годом действия сюжета, и «Две зимы и три лета», где события происходят в 1945-1948 годах - книги более оптимистичные. Да и роман «Пути-перепутья» (там уже пятидесятые) тоже светлее будет. Что в тех книгах? Страшный голод. Страшная нужда. Страшный труд колхозников. Судьба всей колхозной советской России в образе одного колхоза северного села Пекашино. А что же роман «Дом»? Уже семидесятые. Селяне давно забыли нищету. У них есть всё для нормальной жизни в таковом понимании той эпохи. Но как они живут?

А живут очень просто. Раньше восьми часов их хрен на колхозную работу выгонишь – закон есть. Минутой после окончания смены не задержатся – закон есть. Взяла доярка отгул, и мычат отчаянно несчастные колхозные коровы с отяжелевшим выменем – никто добровольно не пойдёт доить, потому что не свои это коровы, а совхозные, и пусть у совхоза голова болит, если она есть, конечно. По той же причине и лошади не поены, а пекашинцам дела нет. Наплевать им и на то, что у сенокосной страды нет рабочего времени и выходного дня. Главное, есть закон, есть права, и хоть трава не расти.

И, наконец, просто бухают колхознички. По поводу и без поводя, с утра и до вечера – жрут водку, и тем довольны.

Дальше...

То ли было в войну или в годы после неё, когда поднимали страну из руин, намекает Абрамов? Там ведь народ далеко не всегда шёл в поля понукаемый законом о трудовой повинности, уголовной ответственностью, партёйным «надо» и матюком председателя колхоза. Жили люди другими законами – законами совести. И вот тогда-то они все и были братьями и сёстрами. Но плохие времена прошли, настали хорошие… и не стало чего-то важного, что всех роднило.

Именно в последней книге понятие «братья и сёстры» принимает не образное, а прямое значение, поскольку именно «Дом» является самым семейным романом. Есть у Михаила Пряслина три брата и две сестры, с которыми войну пережили, и послевоенное время. И была семья крепка, даже с братцем Фёдором, имеющим с детства бандитские наклонности. А прошли годы, и раскололась семья. Даже больше того – разобщилась.

Калила судьба Михаила Пряслина, калила, да перекалила. Найди в Пекашине человека с более тяжёлым характером. Да и просто такого же взрывного, готового из-за всего лезть в бутылку и пороть горячку не найти. И вроде бы каждый раз Миша порет эту самую горячку за дело и за правду. Правильно жена ему говорит – «на войне вырос, месяца без войны прожить не можешь», поскольку именно его только и беспокоят не подоенные коровы, не напоенные лошади, не убранное сено. И каждого за подобный бардак Михаил готов порвать в клочки и пустить по закоулочкам. А в результате все им недовольны – чего баламутит мужик? И вот этот взрывной характер, эта категоричность оборачивает боком именно братьям и сёстрам. Сразу от двух из них отвернулся Михаил – Федьки да Лизы. Объяснить поведение в отношении Фёдора можно – мотает не первый срок по лагерям, на письма не отвечает, на свиданки не выходит. А Лиза, похоронившая единственного сына, любимого михайлового племянника, потеряла голову, спуталась с приезжим и сразу после похорон нагуляла двойню. За то и открестился от неё Михаил. Отныне нет у него больше сестры, без которой неизвестно бы как ещё и войну-то пережили.

Вы представляете, что значит отречься от живого, родного человека?

Ну да, в наше время это не новость и не редкость. Чаще всего можно отречься от любой родни во время делёжки квартиры. Но вот чтобы так… Да, поступок позорный, но как можно разучиться прощать, особенно тому, с кем когда-то моховую лепёшку делил?

Кстати, делёжка жилья в книге присутствует. Но в ином контексте. Потому-то и называется роман «Дом».

На самом деле образов дома – три. Это новый дом Михаила, построенный по уму, рачительно и добротно, где Пряслин живёт со своей семьёй в меру просторно. Это крохотный старый пряслинский дом, в котором ютилась Анна Пряслина и её шесть детей. Он пришёл в упадок, и приехавший в отпуск Пётр Пряслин берёт топор, чтобы его воскресить.

Ну а главный Дом – этот тот самый, который старик Степан Андреянович перед смертью отписал Лизе, жене своего непутёвого внука Егорши. И нашлись спустя двадцать лет претенденты на старый дом. Мутит воду невесть откуда взявшийся Егорша, да ещё его незаконный сынок хочет оттяпать себе кусочек. И вот он, вот тот самый случай, вот та самая беда, которая казалось бы должна вновь сделать братьями и сёстрами тех, кто и так является таковыми по крови. Нет. Отвернулся Михаил Пряслин от своей сестры Лизы. Нет крепости духа поддержать её братьям Петру и Григорию. Запоздалым осенним листочком приходит покаянное письмо от зэка Фёдора, которому Лиза выхлопотала помилование. Осталась пекашинская баба одна со своими проблемами да нагулянной двойней. Даже в войну бабы все беды делили пополам.

И если бы ещё это. Так ведь не только эти раздраем ограничиваются приключения Пряслиных. Пётр ненавидит своего близнеца Григория. Михаилу трудно найти общий язык с женой и дочерьми, хотя их он искренне любит. А над всем этим витает незримая история старого большевика Калины Ивановича, чья жена, старая карга, его пилит и поедом ест. Но оказывается, это только внешняя сторона, а все сложные годы – революцию, гражданскую войну, репрессии, Великую Отечественную – была своему мужу не просто верной подругой, но и надёжной опорой. И он для неё – тоже.

Второй раз Абрамов заканчивает книгу внезапно, словно предлагая читателю додумать финал. В романе «Пути-перепутья» всё заканчивается тем, что Михаил хочет спасти арестованного Лукашина. А тут Лизу увозят в больницу, почти до смерти раздавленную деревянным конём с крыши дома Степана Андреяновича, и наконец с опозданием Михаил понимает свою вину перед сестрой – не откажи он её в поддержке, случилась бы трагедия? Но может она и выживет? Ведь произошли другие чудеса – прислал Федька Пряслин покаянное письмо с желанием начать жить по человечески. Задумался Егорша о том, сколько зла причинил людям. Пётр по-другому посмотрел на своего близнеца. Да и просто даже – председателя совхоза сняли, на его место толкового человека поставили? Может и Лиза выживет? Нет. Не выживет.

Ну так вот. О чём эта книга? О дома? О домах? О деревне образца семидесятых? О семейных ценностях?

Эта книга о том, что когда люди перестают быть друг другу братьями и сёстрами, тогда и в семьи приходит разлад.

Наступили 70-е, колхоз стал совхозом, общественное перешло в государственное. Колхозник стал наемным работником с 8-часовым рабочим днем, у сельчан появилось много свободного времени, кто на себя работал, а кто языками чесал, сплетничал или водку пил. В поле, после праздника, в основном женские платки видны. Отучили крестьян от частнособственных наклонностей к земле. То, что в войну женщины и дети обрабатывали, нынче кустарником заросло, трактора землю для посева вспахивают, выворачивая наружу глину и семена под ней хоронят. Но хлеб у всех на столе есть. Если раньше стремились называться «стахановцем», это было в почете, теперь труд стал тем, чего избегают, в почете житейская пронырливость, а «стахановцем» обзывают.

Взрослому поколению до сих пор не понятно, почему они в послевоенные годы на деревне в впроголодь жили.

Люди сплачиваются, когда от работы увернуться надо и против тех, кто шибко хозяйственный, а таких все меньше. Зачем особо работать, платят за время, ответственность вся на руководстве, что скажут то и делает современный совхозник, чаще всего с ленцой, уже без энтузиазма.

На всем этом фоне интересно наблюдать развитие народного характера сельского жителя. Тем более Абрамов, все четыре книги старался отслеживать судьбы определенных семей. Как бывшие дети, работающие на полях или ползающие с мамкой в доме в 1942, в 70-е смотрели на заброшенные поля, приспосабливаясь к новым партийным призывам, оставаясь порядочными или морально опускаясь на социальное дно общества.
Абрамов во всех своих книгах показывает как не просто живется человеку с совестью.

Формально, в центре данного произведения стоит дом Степана Ставрова, как символ расхищения незаработанной собственности. Как жизнь, за счет прошлой работы предков. На этом фоне интересна прошлая жизнь Степана, когда он трудолюбивый и хозяйственный, собирал добро для семьи, а потом, после того как сын пренебрёг им, отнес все добро в колхоз. Сам Степан был полезным для колхоза человеком, уже давно помер и завещал свой дом жене внука, раздолбая. Внук семью бросил и куралесил, пока молодой, по стране. Вернулся, к бывшей жене стыдно возвращаться, тайком дом собутыльнику продал, на другую часть дома еще желающие нашлись. Разлад полный в отношениях между людьми, социализм развитой построили, коммунизма ждем.

Много новых особенностей современной жизни отмечает Абрамов, нехороших складывающихся традиций.
Например, стеклопосуду (бутылки из под алкоголя) пару раз в году в сельпо принимают. Люди все бросают и бегут сдавать эту посуду.

Самым главным и ценным во всех четырех книгах является жизнь и судьбы жителей советской деревни. Абрамов делает большой акцент на отношениях между людьми, что все мы не идеалы и что надо учится понимать друг друга, уметь прощать за ошибки. В книге представлено множество персонажей и каждый со своим неповторимым характером, не простой судьбой, со своими уроками, успехами, ошибками. Если бы люди повнимательней относились друг к другу то и личные трудности легче было пережить. Писатель старался не делать полностью отрицательных персонажей, всем дал, что-то доброе, светлую ниточку. И положительные герои у него не безгрешны.

Книги Абрамова, думаю, будут полезны тем, кто хочет разобраться в характере и судьбе русского человека. Произведение настраивает на внимательное и положительное отношение к окружающим, затрагиваются человеческие ценности. У каждого должен быть шанс подняться и от близких людей многое зависит. Успей простить, потушить обиды и протянуть руку.

В последней части тетралогии "Пряслины" действие развивается в начале 70-х годов прошлого столетия. Прошло двадцать лет после событий, описанных в Фёдор Абрамов - Пути-перепутья . Не будет знакомых по предыдущим трем книгам персонажей, некоторые из них уже покинули этот мир, но появятся новые, подрастающее послевоенное поколение. В "Доме" семья Пряслиных, давшая название циклу выходит на первый план, здесь они главные герои.

Разрослось Пекашино, люди стали жить богаче. Добротный новый дом выстроил Михаил Пряслин, большой, просторный. Погреб полная чаша, мастерская, в гостиной мебель полированная, полки от хрусталя ломятся, ковры на стенах. Вот только не все гладко в этом доме, семейные раздоры, дрязги. Да и не все живут так, как Михаил. Расстроились отношения старшего брата с младшими. Тяжкая доля выпала Елизавете, сложно складывается жизнь младшего Федора и братьев-близнецов, приехавших из города в гости. Только у младшей, у Татьяны, уехавшей в Москву, вроде все хорошо, но она совершенно отделилась от родных. И в своем новом доме Михаил с теплотой вспоминает старенький родительский, который уже пришел в запустение.

Много чего нового появилось за последнее время на селе, изменились и люди, их отношение к труду. Нет уже того единения в народе, которое было во время войны. Равнодушное отношение к общему делу, безразличие к результатам губит село. Мужики понемногу спиваются. Страда не страда после очередного праздника все в лежку, а работают по-прежнему бабы. Старики умирают, молодежь после школы уезжает в город. Есть ли у деревни будущее, задается вопросом автор.

Замечательный роман, честный и без прикрас, настоящий памятник человеку труда. На примере крестьянской семьи Федор Абрамов рассказал о тех, кто во время войны, порой, умирая от голода, выращивал для фронта хлеб; о тех, кто после, в тяжелейших условиях восстанавливал страну из руин.

Пожалуй, из всех книг тетралогии эта, заключительная, понравилось больше всех. И я думаю, что это обусловлено двумя причинами: во-первых, время, описанное в этом романе (начало 70-х) ближе к нам, нынешним, и если не 70-е годы прошлого века, то 80-е мною вспоминаются вполне отчётливо. А во-вторых, этот роман меньше всех похож на производственный, здесь больше о человеческих отношениях и здесь "развяжутся" все сюжетные узелки, завязанные в предыдущих книгах. Мы узнаем, что собранные подписи в защиту бывшего председателя Лукашина не принесли никаких плодов, мы узнаем об отношениях между Пряслиными, а также что стало со ставровским домом. Кстати, название книги - очень многогранное, и не только про известный дом, но и дом - как место, куда можно вернуться. Роман получился очень жизненным, Абрамов сумел избежать и предсказуемости в сюжете, и предсказуемости в описании поведения своих героев, а также нарисовал палитру характеров внутри одной семьи. Здесь автор также поднимает новые проблемы: начало конца колхозов и необходимость охраны природных ресурсов. Конец книги полуоткрытый.

Книгу по-прежнему слушала в исполнении Вячеслава Герасимова.

Прочитала и с досадой узнала, что эта книга - вторая часть трилогии Абрамова о русских женщинах. Первая часть - "Деревянные кони" , третья - "Алька" .
А самая сердцевинка - "Пелагея" - это тяжелая, хотя и ровная повесть о деревенской женщине, тратящую жизнь на адскую работу и накопление дешевенького барахла для "светлого будущего" своей семьи. Тяжелый неженский труд от зари до зари: у раскаленных печей в пекарне, у одра больного мужа, заботы о доме и легкомысленной юной дочери...
...и жуткое ощущение ненужности, бессмысленности своей жизни, понимание того, что все "ценности", накопленные по тряпочке за всю жизнь, и все надежды на дочь, и вера в свои силы и здоровье - все тлен. Пустота, горечь и обида на себя и жизнь. И "светлое будущее" не настанет. Весь "свет" - в прошлом.

И может быть, не так уж не права "гулящая" соседка, живущая ради сегодняшнего момента?..

Этот роман завершает тетралогию Пряслины, рассказывающую о жителях деревни Пекашино. Если первые книги описывали события, отстоявшие друг от друга всего на несколько лет и в судьбах героев за это время мало что успевало измениться, то эта книга переносит нас сразу на 20 лет вперед.

Голодные послевоенные годы, когда все силы были брошены на восстановление страны, остались далеко позади, жизнь изменилась до неузнаваемости. Колхозов теперь нет, на смену им пришли совхозы, а значит, крестьянин теперь не хозяин, а всего лишь наемный рабочий. Прошли те времена, когда пекашинцы гнули спины с рассвета и до заката, теперь у них 8-часовой рабочий день. И дело не только в том, что пропала необходимость в столь изнуряющем труде, изменилось отношение людей к своей работе, к своей земле.

Федору Абрамову очень близки проблемы русской деревни. Времена меняются, а проблемы, ведущие к упадку деревни, только плодятся. Михаил Пряслин, вот тот человек, у кого по этому поводу болит душа. Не окончивший даже среднюю школу, но более 30 лет работающий на земле и безмерно любящий эту землю, он видит все грубейшие ошибки нового руководства. И не только руководства, для которого главное бездумно выполнять спущенные сверху распоряжения. Большинство пекашинцев тоже стали жить по принципу «моя хата с краю», что велят, то и делаю.

Большие изменения произошли и в семье Пряслиных и не сказать, что в лучшую сторону. Раньше это была дружная семья, единое целое, где каждый в меру своих возможностей старался ради всех остальных. Теперь все они уже взрослые зрелые люди, каждый со своей судьбой, со своим отношением к жизни, не всегда понятным остальным. Эта книга затрагивает в первую очередь человеческие взаимоотношения, не только в семье Пряслиных, но и между другими жителями Пекашино, старая вражда, старые обиды вновь всплывают на поверхность.

Общая тональность повествования совсем нерадостная, но определенный оптимизм в книге все же присутствует. И касается он семьи Пряслиных. Несмотря на все претензии друг к другу, в самые тяжелые моменты чувство того, что они родная кровь берет вверх над всем остальным. И они всё готовы простить друг другу, судить- это удел других, они же друг другу братья и сестры, а не судьи.

Если устал от длинных повествований со жгучими страстями, жуткими преступлениями, хитроумными расследованиями, то это книга для тебя. В этом сборнике короткие рассказы и истории с картинками народной жизни, выразительные портреты людей в трагическом или обыкновенном обрамлении с прекрасным или преступным содержанием, добрые или злые. Он вызывает мысли о глубинах человеческой души, о долге и совести, о смысле жизни, о доброте и подвижничестве. Прочитал эту книгу и, как бы воочию увидел целую галерею живых людей.
Вот пример абрамовской миниатюры, которая рассказывает больше, чем большой рассказ:

• Теперека всё к фершалице. По случаю и без случая. Чирей вскочил - к Маньке, брюхо заболело - к Маньке... А у нас, бывало, отец даже похмелялся словами. Утром проснется, голову не поднять.
• Девки, сходите за словами к Митрофановне.

• Бабушка, выручай тятю, голова разламывается с похмелья.