Сергей Довлатов. Избранное

Я знаю, что свобода философское понятие. Меня это не интересует. Ведь рабы не интересуются философией. Идти куда хочешь – вот что такое свобода!..

Лена была невероятно молчалива и спокойна. Это было не тягостное молчание испорченного громкоговорителя. И не грозное спокойствие противотанковой мины. Это было молчаливое спокойствие корня, равнодушно внимающему шуму древесной листвы…

Она совсем не высыпалась. Целыми днями мучительно боролась за тишину.
Однажды не выдержала. Повесила отчаянный лозунг на своих дверях: "Здесь отдыхает полутруп. Соблюдайте тишину!"
И вдруг наступила тишину. Это было неожиданно и странно. Тихомиров бродил по коридору в носках. Хватал всех за руки и шипел:

• Тихо! У Довлатовой ночует политрук!

Каждый прожитый день - ступенька в будущее. И все ступеньки одинаковые. Серые, вытоптанные и крутые... Я хочу прожить еще одну жизнь, мечтаю о какой- то неожиданности. Пусть это будет драма, трагедия... Это будет неожиданная драма...

• Что вам угодно?
• Мне угодно, - говорю, - чтобы все были доброжелательны, скромны и любезны.

Все мы знаем, что такое боль невысказанных слов.

Я старался меньше размышлять на отвлеченные темы. Мои несчастья были вне поля зрения. Где-то за спиной. Пока не оглянешься - спокоен. Можно не оглядываться...

Итак, я поселился у Михал Иваныча. Пил он беспрерывно. До изумления, паралича и бреда. Причем, бредил он исключительно матом. А матерился с тем же чувством, с каким пожилые интеллигентные люди вполголоса напевают. То есть для себя, без расчета на одобрение или протест.

Хорошо идти, когда зовут. Ужасно - когда не зовут. Однако лучше всего, когда зовут, а тыне идешь...

Уголовное дело – это тебе не брюки с рантом. Уголовное дело шьется в пять минут.