Собрание сочинений в 9 томах. Том 5. Кола Брюньон. Лилюли. Пьер и Люс

Как приятно потрогать, пощупать и помять все то, сто подумал, заметил, собрал, посмаковать губами, испытать на вкус, не торопясь, так, чтобы таяло на языке, медленно, в обсоску, рассказывать самому себе все то, что не успел спокойно вкусить, пока ловил на лету!

Четыре года человеколюбивой бойни ни в чём не убедили его, ибо он был из тех, кого факты ни в чём не могут убедить. В нём жила двойная гордость: скрытая гордость его народа, который ему хотелось реабилитировать, и его личная гордость, ибо он хотел доказать свою правоту.

Она даже не знала ещё, что он существует. Но она уже была в его сердце!

История вчерашнего дня уже древняя история, а важно знать, как обстоят дела сейчас.

"...Мартина (с женщинами вечные истории), чтобы спасти свою овечку, бросилась тоже вниз по откосу, бегом, скользком, кувырком, с юбкой, задранной до шеи, являя врагам свои эмпиреи, восток и запад, всё зараз, всю твердь небесную напоказ и в сиянии лучей, светило ночей. Её успех был бесподобен..."

Знаем ваших ягнят: пусти их втроем — волка съедят…

Конечно, за толстой стеной я буду безопасней. Но что я буду видеть за толстой стеной? Стену. Я иссохну от скуки.

Слыхал я, что однажды господь бог, с Петром прогуливаясь вместе, увидел в Бейанском предместье - сидит женщина сложа руки и умирает от скуки. И до того она скучала, что наш отец, пошарив в доброте сердечной, вытащил, говорят, из кармана сотню вшей, кинул их ей и сказал: "На тебе, дочь моя, позабавься!" И вот женщина, встрепенувшись, начала охотиться; и всякий раз, как ей удавалось подцепить зверюшку, она смеялась от удовольствия.

Я достаточно бывал в театре на своем веку, я уже не отношусь серьезно к скоморохам.

… словно из погреба, пить у себя в сердце полной чашей старые воспоминания.