Рассказы. Повести. Стихотворения в прозе. Дворянское гнездо. Отцы и дети

Что-то мягкое, женское проступило вдруг сквозь ее девически строгий облик. Долго потом рука моя чувствовала прикосновение ее нежного стана, долго слышалось мне ее ускоренное, близкое дыхание, долго мерещились темные, неподвижные, почти закрытые глаза на бледном, но оживленном лице, резво обвеянном кудрями.

Ее большие глаза глядели прямо, светло, смело, но иногда веки ее слегка щурились, и тогда взор ее внезапно становился глубок и нежен.

— Ты, Евгений, не думай, что я хочу, так сказать, разжалобить гостя: вот, мол, мы в каком захолустье живëм. Я, напротив, того мнения, что для человека мыслящего нет захолустья.

Посмотри, сухой кленовый лист оторвался и падает на землю; его движения совершенно сходны с полётом бабочки. Не странно ли? Самое печальное и мёртвое - сходно с самым весёлым и живым.

Многое стало ясно; самый удар, поразивший его, не казался ему более непредвиденным; он понял свою жену, - близкого человека только тогда и поймешь вполне, когда с ним расстанешься.

И в оранжерее тоже приятно пахнет — да жить в ней нельзя.

Русский человек боится и привязывается легко; но уважение его заслужить трудно: даётся оно не скоро и не всякому.

"– В самом деле? Знаете, я бы очень желала знать, о чем выдумаете?
– Как? я вас не понимаю."

"Она потянулась, улыбнулась, закинула руки за голову, потом пробежала глазами страницы две глупого французского романа, выронила книжку – и заснула, вся чистая и холодная, в чистом и душистом белье."

"Для-ради важности держат, потому что княжеское отродье», – подумал Базаров…"