Белый шарик Матроса Вильсона

«Один и один. Уже не один»

Эту книги я начала читать давно. Мне было чуть больше 11 лет, папа выписывал «Уральский следопыт», и в каждом номере журнала печатали одну главу о жизни и приключениях Белого шарика и Славки. Шарик-звезду я запомнила на долгие годы, а вот сюжет вылетел из головы; к тому же, насколько я помню, книгу не допечатали, журнал скоро закрылся.
Прочитанное в детстве засело в голове чем-то незавершенным . Я не знала названия повести, не знала, кто написал, но очень хотела узнать, что же сталось с героями. Позднее я много читала книг Крапивина, но до цикла о мирах Большого кристалла добралась только сейчас.
Как и все книги Крапивина, повесть «Белый шарик матроса Вильсона» о дружбе, преданности. О поступках хороших и не очень. Книги Крапивина – это книги о детях, для детей, о том, какими дети должны, наверное, быть. Даже если этим детям вчера исполнилось тридцать, сорок, пятьдесят лет.
«Один и один. Уже не один» Девиз, который Крапивин проносит через все свое творчество, напоминая каждый раз читателю о простых человеческих ценностях и трудности первого выбора.

Пятая часть цикла, прямое продолжение повести "Застава на Якорном поле".

В повести рассказывается о дальнейшей судьбе кристаллика Яшки, запущенного Ёжики в космос из ночного лицейского парка. В повести также рассказывается и о судьбе самого Ёжики, и о детстве Станислава и Якова Скицыных, фактических основателей "Сферы". Здесь же впервые появляется описание Дороги. Пронзительная повесть о дружбе, частично автобиографичная, потому что большая часть описанных будней послевоенной Турени основана на воспоминаниях Владислава Петровича. Действие повести начинается летом 1947 года, когда третьеклассник Стасик Скицын по прозвищу Матрос Вильсон, в отчаянной мечте о друге знакомится с кем-то, кто называет себя Белым Шариком.

Одна из самых любимых для меня книг цикла «Во глубине Великого Кристалла», самая близкая душевно и духовно. Полное отражение меня – травля, отчаянное одиночество, мечты о дружбе, размышления о загадках мироздания и непонимание со стороны окружающих. Только Стаська своего друга нашел, точнее друг пришел из другой грани Кристалла, а мои так и остались в воображении.

Книга – стекло, слезовыжималка ничуть не хуже, чем «Цветы для Элджерона». Но тут есть хороший конец, от этого гораздо легче и слёзы светлее. Иногда страшно перечитывать книги, которые любил в детстве и юности, но эта воспринимается через много лет ничуть не хуже, даже наоборот, начинаешь видеть моменты, прошедшие мимо, например, подробности репрессий и «чисток».

Теперь о минусах. В книге почти совсем нет девочек, а какие есть – пустые дурочки или капризные жеманницы, взрослые же служат только фоном. Странно, что даже отчим ГГ, который прожил с ними меньше года, описан подробнее и ярче, достовернее, чем мама, да и вообще мама статична, как статуя, потому что она (как и во всех книгах Владислава Петровича) – знаковая фигура, а не человек.

Сложная книга, где с реальностью горького поствоенного детства мешается самая настоящая сказка.
Белый шарик, о котором ведется речь, предстает как спасение мальчишки из города Турень и поначалу кажется, что все происходящее это воображение самого Стасика, но потом становится понятно, что все не так просто.
Книга, которая, кажется совсем оторванной от цикла в конце-концов находит свое стабильное место в Великом кристалле и тесно связана с Выстрелом с монитора и Заставой на Якорном поле. Великий Кристалл снова расширен.
Это произведение чувствуется наиболее реальным, ощущение, что все происходит в нашем мире. Крапивин не боится говорить о страшных и сложных вещах, некоторые из которых не каждый современный взрослый знает, но делает это очень понятно.
Это не совсем детская книга, но она именно о детях и детстве. Горьком, тяжелым, но при этом удивительно счастливом детстве.

В космосе живет Белый шарик - звезда, бывшая кристаллом Яшкой. В СССР 1949 года живет в маленьком городке мальчик Стасик, страдающий от всяких разновозрастных сволочей. Случайно они наладили контакт, завязалась дружба - сперва через шарик, потом звезда временами превращается в мальчика Яшку и они хорошо проводят время. Однажды перед Яшкой встает выбор - быть только звездой, зато вечно, или спасти краткую жизнь человека (друга!) и стать только человеком.

Вообще я начала читать книги из цикла не по порядку - сначала первую, потом последнюю, но как ни странно на этой книге это не сказалось. Повествование только слегка касается предыдущих книг цикла, поэтому это скорее отдельный том, который пока понравился мне больше всех остальных. Возможно из-за того, что тут присутствует своеобразное "домашнее животное", а может потому что она наиболее реалистичная из всех. Читать про быт и жизнь людей другой эпохе лично мне интереснее, чем постигать фантастические миры.
Итак резюмирую - это самая тёплая и добрая книга трилогии.

Книга из цикла "В глубине Великого Кристалла". Назвать ее детской язык не поворачивается. Может, это я чего-то не понимаю?
В книге есть 1) тяготы послевоенных будней, 2) стукачи и аресты, 3) пытки, причем как в исполнении взрослых, так и в исполнении детей, 4) квантово-волновая теория и астрономия, 5) похороны и огромное количество мертвых и умирающих персонажей; 5) жизнь после смерти и теория множественности миров.
Все это переплетается в теории, что жизнь не заканчивается смертью. а красиво и плавно переходит дальше, что человек может стать звездой, звезда - человеком, что можно умереть в одном мире и перейти в другой. Но при этом назвать это детской книгой как-то сложно. Я бы сравнила с Линдгрен - "Братья Львиное Сердце" - там тоже есть переходы из жизнь в посмертие.

С ощущениями определиться не могу. Не понимаю, нравится мне или нет Впечатление во время прочтения - мрачное, но при этом и светлое. Вроде смеси страха и надежды, что абсолютного конца не бывает. И опять же идея всеобщей гармонии во Вселенной... Когда книгу закрываешь - некое дрожащее светлое впечатление на границе слез. Очень уж все неоднозначно получилось, когда персонаж, который уже умер, пока еще не знает о том, когда и как он умрет, и в данный момент шагает с другом по тропинке к дому. общем, странно как-то.