Ваша оценкаПереписка Диккенса — ценнейший источник для изучения великого английского писателя — публикуется в русском переводе впервые. В дореволюционные издания собраний сочинений Диккенса письма не включались. После 1917 года издание их не предпринималось. Вместе с тем, значение такого издания очень велико.Переписка Диккенса, публикуемая в нашем издании, переводилась с наиболее полного на сегодняшний день трехтомного свода писем, появившегося в 1938 году в издании Нансач (The Nonesuch Edition of the Work...
Жанры
Рейтинг LiveLib
4,5
13 оценок
- 554%
- 438%
- 38%
- 20%
- 10%
Ваша оценкаПрочитали 14Хотят прочитать 19
Рецензии
Аноним10 февраля 2020 г.Читать далееНу вот, героическим рывком я таки дочитала эти тома... )) (не то что мне тяжело или неинтересно читать, просто обычно я люблю такие вещи читать не спеша, вдумчиво и со вкусом )) ) Но какая все же противоречивая личность! Чарльз Диккенс. ))
Во втором томе писем включено уже меньше писем о работе над романами - тут надо сказать, что, конечно, письма публикуются не полностью все, какие есть, и даже просто отрывками... ну что поделаешь, вряд ли можно рассчитывать на что-то другое... (( Зато очень много писем касающихся работы Диккенса в качестве редактора. Он выпускал различные журналы. Не в смысле - одновременно, а то один, то другой. При этом работал над выпусками со всей ответственностью - не только сам писал в журнал, но и отбирал материал, строил авторов, вносил правки в текст - ну или требовал от автора, чтобы они были внесены. Чувствуется строгий подход. Чувствуется прямо-таки личность властная, жесткая и даже, смело можно сказать, авторитарная! ))
Тут я испытываю неоднозначные чувства. )) С одной стороны, конечно, Диккенс знал, как делать и умел делать высококачественный продукт (выражаясь современным языком). Более того, он прекрасно знал, для какой аудитории предназначен журнал, знал вкусы и потребности этой аудитории... Ага! тут же соображаю я. Вот эти бесконечные чтения, с которыми Диккенс разъезжал по всей стране и даже за рубежом (в США вон съездил), и за которые вроде бы его осторожно упрекали друзья... Они, конечно, приносили ощутимый доход и в плане финансов, и в плане пиара... Но ведь, помимо этого, они, как бы сказать, обеспечивали обратную связь! Можно было напрямую ощутить реакцию публики, уловить, что наиболее интересно... )) В общем, ясно, что Диккенс очень четко знал, что ему нужно для его журнала, какой материал. И смело его требовал, невзирая на личности и чувства авторов. Наверно, это шло на пользу журналу... Может, и многим авторам шло на пользу - тут приводятся многочисленные редакторские замечания Диккенса, советы, как лучше писать то или это...
С другой стороны, все-таки, хотя это и был материал высокого качества, но это был прежде всего материал Диккенса. В его стиле, его творческой манере... Тут часто встречаются письма в таком роде - Диккенс начинает с того, что рассыпается в похвалах тому или иному автору, приславшему в журнал свой материал. Потом следуют замечания, что хорошо бы подправить вот тут и вот тут. И заканчивается тем, что Диккенс настойчиво рекомендует, что "я бы"... переделал концовку на более оптимистическую... или там убрал бы эти эпизоды, как тормозящие действие... и т.д. И наверно, мало кто из авторов мог сопротивляться такой правке... Хотя среди них мелькают вполне известные имена - Элизабет Гаскелл, Уилки Коллинз... )) Но тут, наверно, опять же ничего не поделаешь - писатели такой величины, если они вздумают издавать литературные журналы - они, наверно, обладают непреодолимым влиянием. Как черная дыра. )) Невозможно сопротивляться - тут или держаться подальше, или тебя все равно затянет. )))
На этом месте мне как раз вспомнилась идиотическая книжка Симмонса - ну там, про Диккенса и Коллинза, где Диккенс вроде бы представлен чуть ли не воплощением сил зла... (Я не читала, заглядывала в магазине, долго не решалась приобрести из-за маразма попавшихся на глаза фрагментов, а сейчас все не могу добраться ))) ) В общем, сейчас мне по крайней мере стало понятнее, на чем это все могло основываться... )) Потому что Диккенс, судя по всему, становился крайне тяжел в общении, когда дело касалось вопросов литературного творчества... И в финале здесь помещено письмо насчет нового романа Коллинза "Лунный камень" - которое выглядит до крайности простодушно-наивным - о том,что это произведение плохо написано, и нелепо, и тяжело читается, и наверняка не понравится читателям! ))) Сдается мне, что дело тут в том, что это наоборот очень хорошо написанное произведение - и при этом совсем не похожее на то, что пишет Диккенс! )))
О грустном - увы, старость не радость... (( И вот появляются довольно скользкие моменты в том, что касается женщин. (( Это во-первых, случай с первой любовью Диккенса - дама сама написала ему, уже знаменитому писателю. Диккенс был в восторге, вспоминал "любовь и дружбу прежних дней", или как там у поэта... Увы, за прошедшие годы дама превратилась в расплывшуюся подурневшую матрону, со множеством детей и проблем. В результате дама сразу была забыта и последовало разъяснение, что у писателя много работы... Все так, и работы много, и с возрастными изменениями ничего не поделаешь... Но все равно как-то выглядит не очень... (( Еще более скользкий случай - с женой. Диккенс где-то там (на своих чтениях, или представлениях, или где там еще) встретил молодую красивую актрису, любовь, в последнюю осень, продлись, продлись, очарованье, и все такое... Как у поэтов. Но жене пришлось уйти. (( Дело житейское, но все-таки любопытно, что в письмах это описывается, как - мы изначально были чужие друг другу! ну вот я просто должен с ней расстаться, потому что это для нее самой лучше! Ну да, конечно. Эта бедная жена до того безропотно сопровождала Диккенса в его путешествиях и терпела всякие неудобства и опасности (то карета в речке потонет, то корабль попадет в шторм, то на дилижансе тащиться через прерии... ), родила мужу девять детей (ну, то есть даже больше, девять - это сколько выжило) - и вдруг оказалась на старости лет "совсем чужой". Жизнь печальная штука. (( Остается только утешать себя тем, что, наверно, у нее был невыносимый характер и она была вся такая неприятная...
Наверно, надо это все понимать так, что некоторым творческим личностям просто необходим для вдохновения какой-то источник, что-то такое романтическое... Мне должно быть стыдно, но я думаю, что все-таки некоторым образом от всего этого произошел "Наш общий друг", а это мой любимый роман Диккенса, и как-то тогда не мне рассуждать и умничать... Эх...
Еще более грустная тема - Диккенс и политика. Тут все тоже печально. Или забавно. Как посмотреть. Я в том плане, что у нас существует тренд - провозглашают, что Киплинг - "певец британского империализма", и как бы от этого он делается гораздо менее значащим, и можно его гордо игнорировать. Но по ходу получается такая штука, что Диккенс - тоже "певец британского империализма"! Совсем не в меньшей степени,чем Киплинг, а может, даже и больше... Потому что Киплинг хотя бы видел этих самых туземцев и аборигенов в колониях, а Диккенс, судя по всему, их просто не различал, для него это такая абстрактная масса и еще большой вопрос, относящаяся ли к полноценным людям... Это все невесело, но тут тоже ничего не поделаешь. Просто принимать к сведению. Что вот такой гениальный писатель, но с условиями. Видимо, вообще мало есть людей, которые без условий... ((
И тоже достаточно грустные письма в конце - то есть, впечатление от них грустное, хотя Диккенс, по своему обыкновению, бодрится. Но он все хуже себя чувствует, при заданном бешеном рабочем темпе, дети доставляют все больше огорчений - вроде бы, как следует из писем, они не могут найти себе никакого занятия (а может, и не особо рвутся искать). Извечная проблема отцов и детей, мда. И последнее примечание, что однажды Диккенс потерял сознание и на следующий день скончался. Был национальный траур. Можно себе представить. ((
"Ваши герои недостаточно обнаруживают свои намерения в диалоге и действии. Вы слишком часто выступаете в роли истолкователя и делаете за них то, что они должны делать сами."
"Знаю, что мой совет очень удивит Вас, и все же считаю своим долгом сказать, что, по моему убеждению, достоинства Вашей повести неизмеримо возрастут при сокращении. Пожалуй, она бы произвела большее впечатление, будь она вдвое короче."
"... Вы все время идете по стопам известного мне автора; и там, где Ваши башмаки могли бы при иных обстоятельствах оставить ясный и отчетливый отпечаток, они настолько сливаются со следами этого писателя, что читатель, следящий за ногами обоих, пребывает в состоянии полнейшего замешательства."
"Вы, разумеется, пишете для того, чтобы Вашу книгу читали. Между тем излишне мрачная развязка оттолкнет от нее многих из тех, кто мог бы прочесть ее, но не сделает этого, услышав отзывы читавших."
"... Этим людям нужны яркие краски, и они будут получать от меня яркие краски. В нашу эпоху железа и машин даже такая приправа к блюду их скучной и суровой жизни, по-моему, мнению, приобретает огромное значение. Нельзя же с утра до вечера обходиться одним цветом, да к тому же земляно-землистым."
"Жизнь всякого целеустремленного, трудолюбивого и честного человека - поучительный урок, но урок этот нужно прожить, а не описывать."
"Он рассказал мне, что мисс Мартино однажды объяснила ему и некоему доктору, почему "Таймс" так удаются заграничные корреспонденции, - дело в том, что они держат для этого ясновидящую!!!"
"... Простые люди и знатные господа останавливают меня на улицах и говорят: "Мистер Диккенс, не позволите ли вы мне коснуться руки, которая наполнила мой дом таким количеством друзей?"
"Волкообразный персонаж вроде Итальянца требует присутствия Красной Шапочки или Бабушки."
"Прочитав эту повесть, я чувствую себя так, словно мне рассказал ее человек, не умеющий рассказывать, и словно мне самому надо было добавить все необходимое, чтобы ее оживить."
"Я хотел бы предложить поставить после заглавия два слова - "Романтическая история". Это до нелепости легкий способ преодолеть Ваш страх перед дураками."
"Обращаясь к столь широкой публике, весьма желательно по возможности избегать примечаний. Содержание их лучше включать в текст. Просто удивительно, до чего трудно заставить большинство людей обращаться к примечаниям (которые они неизменно считают перерывами в тексте, а отнюдь не его усилением или разъяснением)."
"Человека, называющего себя Поэтом с большой буквы, право же, невозможно терпеть в наше время - особенно, если он не таков."
"Поверьте, что я ничего не могу сделать для Вашей книги, если она сама ничего не может сделать для себя. Если бы я дочитал эту рукопись до конца, боюсь, что я бы никогда больше не смог ничего читать."
"Как ни странно, но если Вы не будете чрезвычайно осторожно обращаться с неприятным персонажем, публика непременно сочтет неприятной всю повесть, а не одно лишь это вымышленное лицо."
"Если бы мне напомнили, что я - редактор периодического издания с большим тиражом, и если бы в суде мне прочитали сцены, в которых описывается, как пьяный Гонт явился в постель к своей жене и как был зачат последний ребенок, и спросили, пропустил бы я, как редактор, эти сцены, я был бы вынужден ответить: НЕТ. Если бы меня спросили, почему, я бы сказал: то, что кажется нравственным художнику, может внушить безнравственные мысли менее возвышенным умам (а таких среди большой массы читателей неизбежно окажется много), и поэтому я должен был бы обратить внимание автора на возможность извращенного понимания этих отрывков в широких кругах."
"Некоторое время я чувствовал себя очень плохо. "Всего лишь повышенная раздражимость сердца", - сказал приглашенный на консультацию доктор с Брук-стрит. Я ничуть не огорчился, ибо заранее знал, что все это, без сомнения, вызвано ослаблением какой-либо функции сердца. Разумеется, я не настолько глуп, чтобы полагать, будто за всю свою работу не понесу хоть какого-либо наказания."52298
Аноним2 августа 2018 г.ДИККЕНС И ЕГО ПОСЛЕДНИЙ ТОМ
Читать далееУ меня сложное отношение к публикации личных писем и дневников кого бы то ни было. Но вот полистала последний том Диккенса — и этот довольно необаятельный и эгоистичный, в моем представлении, дядька вдруг предстал таким живым:
- Диккенс-редактор парится со своим журналом, читает самотек и поучает дамочек, думающих, что литературу можно создавать «в часы досуга»,
- приглашает друга на убийство,
- боится ехать в поезде,
- мерзнет (обледенела борода),
- наслаждается собственным искусством,
- чужим тоже — слушает оперу и восхищается мадам Виардо,
- в куче писем, которые не собирался даже распечатывать, находит послание от старого друга,
- верит в Бога, но не кричит об этом на всех перекрестках,
- а еще верит в народ, а не в правителей.
Диккенс и теперь живее всех живых!
46349
Цитаты
- Аноним2 августа 2018 г.
Моя вера в людей, которые правят, говоря в общем, ничтожна. Моя вера в людей, которыми правят, говоря в общем, беспредельна.
12318 - Аноним2 августа 2018 г.
Что касается моего искусства, то я наслаждаюсь им так же, как самый восторженный из моих читателей; и чувство ответственности овладевает мною всякий раз, когда я беру в руки перо.
11217 - Аноним2 августа 2018 г.
В своих трудах я всегда стремился выразить свое благоговение перед жизнью и учением нашего Спасителя, ибо я это благоговение испытываю. Я даже написал переложение священной истории для своих детей, и каждый из них знал ее с моих слов задолго до того, как научился читать, и почти сразу же после того, как начал говорить.
Однако я никогда не кричал об этом на всех перекрестках.10174
Подборки с этой книгой
Автобиографии, биографии, мемуары, которые я хочу прочитать
- 2 044 книги
АНГЛИЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРА 19 ВЕКА
- 192 книги
__ Советское книгоиздание. 1961-1965
- 323 книги
Англия
- 739 книг
Моя домашняя библиотека
- 3 958 книг
