Фаворит. Том 1. Его императрица

Не будем создавать сладких иллюзий о России! Беда в том, что русские слишком ненавидят нас – немцев…

От отца – никакой ласки, от матери – придирки и одергивания, пощечины, всегда торопливые, сделанные наспех и потому вдвойне обидные для детского самолюбия.

-Куда стремятся эти бесконечные толпы людей?

-О! – отвечал отец. – Это несчастные и нищие в Германии, которые мечтают стать богатыми в России.

-Неужели в России для всех хватит места?

-Эта страна беспредельна.

-И богата?

-Она сказочно богата, дитя мое…

Россия волшебным сном входила в сознание Фике!

Померания была еще наполнена грозой и славой русского оружия. Штеттинские жители рассказывали чудеса о богатырях с мушкетами: прямо с бортов кораблей они кидались в море, прибой выносил их штандарт, а впереди бесстрашной морской пехоты, размахивая шпагой, вышагивал великанище… Это был царь!

В 1739 году Фике исполнилось десять лет. В этом году на далекой Смоленщине родился Потемкин. Крепостная пушка пробуждала Ангальт-Цербстскую принцессу – крики деревенских петухов будили русского мальчика.

-Скажите, Бабетта, к чему меня готовят, заставляя танцевать под скрипку и слушать музыку, которую я не выношу?

-Вас готовят к замужеству, - был честный ответ.

Фике не была глупа; исподтишка она пристально наблюдала за поведением взрослых. Девочка рано научилась угадывать, когда они говорят правду, а когда лгут. Кривляясь перед зеркалом, Фике от пустой забавы вскоре перешла к делу: она тренировала лицо, напуская на него маски внимания или равнодушия, гнева или печали. А семейные скандалы, еще не всегда ей понятные, заставили девочку думать, что между мужчиной и женщиной, очевидно, существуют какие-то секретные отношения, о которых ей предстоит узнать…

«Взрослые не всегда знают, что думают дети, и трудно узнать им детей, особливо когда доброе воспитание приучило их слушать взрослых с покорностью… Бывши ребенком, я часто плакала, когда меня обманывали!»

После Фике у принцессы Ангальт-Цербстской были еще дели, и к каждой новой беременности она относилась с предельным отвращением, будто муж дал ей выпить невыразимой гадости.

-Опять, ваша светлость, вы сделали меня несчастной, - упрекала она принца, шнуруя талию в тиски корсетов.

За несколько столетий существования дома Ангальт-Цербстского князья этой захудалой династии не дали германским хроникам ни одной яркой и даровитой личности, - напротив, Цербст поставлял к услугам Гогенцоллернов ограниченных офицеров, никчемных чиновников и безмозглых ротозеев, которые едва кормились от доходов своего крохотного княжества.