Рецензия на книгу
Франкенштейн
Мэри Шелли
Qnqn18 августа 2018 г.Чудовище, сотворившее "чудовище"
О чудовище из романа Мэри Шелли сегодня знает даже ребенок, если он смотрит вдоволь американских мультиков. Огромный неразговорчивый монстр с землистого цвета кожей стал известен в массовой культуре под именем своего создателя. Выбирая не очень длинную классическую книгу для чтения, я остановилась на этом романе, желая ознакомиться с первоисточником такого колоритного персонажа.
С первых страниц я начала чувствовать нереалистичность – нет, не в чудесном оживлении неживого, а в излишней высокопарности повествования. Но тут автора упрекать не за что – она писала сообразно времени. Прежде чем доберешься до истории самого Франкенштейна, нужно продраться через дневниковые дебри молодого англичанина, направившегося с исследовательской экспедицией на корабле в сторону Северного полюса. И, наконец, перед нами предстает измученный и почти умирающий Виктор Франкенштейн, которого автор дневника спасает с льдины. Он приходит в себя и, наконец, рассказывает, что же заставило его оказаться в столь странном месте.
По ходу рассказа главного героя мои симпатия постепенно утекала, пока окончательно не перенеслась на сторону «монстра». Виктор, выросший в аристократической семье, с детства проявлял интерес к естественным наукам. Но, как назло, первая книга, которая попала в его руки, оказалась работой алхимика, чьи взгляды на тот момент давно устарели. Чем глубже Виктор копает, тем больше убеждается, что науке далеко до познания мира, и постепенно теряет к ней интерес. Но с поступлением в университет его тяга к знаниям вновь оживает, и выливается в попытки оживления мертвой плоти. Эксперимент проходит успешно, но сам экспериментатор этому не рад: он вдруг осознает, что сотворил урода, и в ужасе бежит с места опытов.
С этого момента повествование превращается в исповедь инфантила, который мало того, что сам сотворил себе проблемы, но и до последнего отталкивает любые возможности их решить. Тут вам предстоит подробное изложение сюжета и даже спойлеры, если хотите понять, что же меня так разозлило в Франкенштейне.
После пережитого стресса и бессонных месяцев работы Виктор сваливается с горячкой, а порожденный им «монстр» отправляется на исследование мира. В нем, как ни странно, нет ничего уродливого, кроме внешности: он вовсе не жесток, любознателен, его восхищает красота и тянет к добру. Он всеми силами старается «социализироваться»: поселившись в сарае одной семьи, присматривается к их нравам и обычаям, учит язык, осваивает грамоту… Он терпелив, прилежен и как может помогает своим невольным покровителям. Любому родителю такое детище сделало бы честь! Но некому восхититься успехам «чудовища». Жуткая внешность обрекает все попытки помочь или познакомиться с кем-то на провал. Конечно, испугавшихся людей можно понять, но их жестокость не слишком делает честь роду людскому. Устав от гонений и лишений, лишенный теплоты и близости и не видящий надежд их обрести «монстр» отправляется искать своего создателя, в чьих дневниках он вычитал не слишком лестные слова о себе. Но раньше Виктора он встречает его младшего брата: дитя тоже испугалось «чудовища» и осыпало его оскорбительными словами, и желая его заткнуть, «монстр» его задушил. Главный герой узнает о смерти брата, и случайно увидев свое создание неподалеку от места преступления, понимает, кто в этом виноват. Но в смерти ребенка обвиняют воспитанницу семьи Франкенштейн, у которой нашелся медальон погибшего, подкинутый «чудовищем». Девушку казнят – а главный герой ничего не делает для того, чтобы облегчить ее участь, оправдываясь тем, что ему все равно не поверят.
Главный герой упивается своими страданиями, но ничего не делает, чтобы их прекратить. Встретив свое творение в горах, он поначалу даже слушать его не хочет – а ведь сколько жизней мог бы он этим спасти! Рассказ о страданиях «монстра», толкнувших его на путь греха, не трогает Виктора и не будит в нем совести: ведь это из-за него создание оказалось в одиночестве в огромном и недружелюбном мире, испытало отверженность и жестокость, породивших в нем ответную ярость. У Франкенштейна не рождается мысли, что он сотворил чудовище не в тот момент, когда оно ожило, а тогда, когда малодушно бросил его в первые минуты жизни. Также малодушно он соглашается создать «монстру» невесту, которая могла бы избавить его от гнетущего чувства одиночества.С этого момента Виктор, кажется, делает все, чтобы накликать беду на себя и дорогих людей. Откладывает выполнение обещания до последнего. После лихорадочно приступает к работе – и обрывает ее, а когда «чудовище» пытается с ним объясниться, встречает его криками: «Убирайся!». На что он надеется? Что «монстр» устыдится и оставит его в покое? До чего же глупо: от рук существа гибнет лучший друг Франкенштейна. Словно нарываясь и искушая судьбу, Виктор соглашается на свадьбу с любимой девушкой, хотя «чудовище» предупредило его, что явится к нему в первую брачную ночь. Мужчина малодушно скрывает от возлюбленной, что готовит им грядущая ночь, и усылает ее в комнату, чтобы она не видела схватки с «монстром» (а то грохот, шум и чей-то труп ей ничего не скажут!) – и тот убивает девушку.
Когда все близкие Франкенштейна перебиты, он отправляется в погоню за «чудовищем», которое влечет его в сторону Северного полюса, где его и спасает англичанин. Но скитания, мучения и пережитое ничему не учат главного героя. Он проповедует своему новому другу, что наука не стоит людских жизней, но когда корабль застревает во льдах и команда просит капитана повернуть обратно, обрушивается на нее с жесткой критикой за малодушие – ведь тогда он не сможет больше преследовать монстра! Перед смертью Виктор заявляет:
В эти дни я немало размышлял о своем прошлом и не нашел причин осуждать в чем-либо мои поступки (Удивительно! А я – нашла). Увлекшись почти невероятной идеей, далеко опередив свое время, я создал разумное существо. А раз это случилось, я обязан был приложить все силы для того, чтобы обеспечить его правильное развитие и благополучие. Таков был мой долг, и я его не исполнил (Разумеется, никаких причин для осуждения!). Но в дальнейшем у меня появились (а раньше что, не было?) обязанности и в отношении тех, к кому принадлежал я сам, то есть людей. Это и заставило меня отказаться от выполнения своего обязательства – создать подругу для моего чудовищного первого творения (И прогнать его ко всем чертям, не давая ему ни шанса на исправление). И здесь это существо проявило дьявольскую злобу и холодный эгоизм, начав убивать близких мне людей одного за другим (Посмотрите на этого монстра! Ему никто и никогда слова доброго не сказал, а он проявляет злобу и эгоизм!).Читая эти слова, я буквально дрожала от негодования: даже стоя у края могилы, Франкенштейн ничего не понял. Как не понял и его новый знакомый, англичанин, очень жалевший о гибели столь достойного во всех отношениях человека.
Роман кончается тем, что «монстр» приходит оплакать труп создателя. Случайно встретившему его англичанину он говорит о раскаянии и ужасе перед своими деяниями – ведь изначально его сердце «было создано чутким и нежным, а поскольку несчастья принудили его к ненависти, это насильственное превращение обошлось ему так дорого, что тебе и не представить». «Чудовище» клянется покончить с собой, потому что в его жизни теперь нет никакого смысла, даже мести – и исчезает.На мой взгляд, ошибочно считать, что книга Шелли посвящена протесту против «современных Прометеев» и их экспериментов. Она говорит о другом – об ответственности. Творение Франкенштейна могло бы сделать ему честь, стать научным прорывом, могло бы быть достойным членом общества – но главный герой собственноручно похоронил это, как и всех, кто ему близок. Его инфантилизм и страх ответственности привели к катастрофическим последствиям. Да, многие люди поступили бы точно так же – ведь у героя были поводы бежать и бояться. Но это и им не делает чести! Таким, как Франкенштейн, рано браться за что-то серьезное – и я не только про масштабные эксперименты, но даже про банальное воспитание детей. На месте «монстра» я представляла ребенка с отклонениями в развитии – не такой «сладенький» и «миленький», каким представляются малютки. Хватило бы у героя мужества его воспитывать – или он тоже предпочел бежать от «монстра»?
Шелли и ее произведению я могу выразить благодарность за всю ту гамму мыслей и чувств, которые я испытывала при чтении романа. Увы, это были не совсем те эмоции, которых я ожидала от чтения готического романа. И, возможно, не те, что хотел вызвать автор. Но в этом и преимущество книги, которая, возможно, превзошла своего создателя во взглядах. В остальном же хочется еще раз отметить излишнюю «рюшечность» и высокопарность и затянутые пейзажные описания там, где они не нужны, в противовес недостатка описаний личных привязанностей главного героя. Невеста Франкенштейна и его отец несколько раз спросили его, не влюбился ли он в кого-нибудь еще – ибо особо романтичного поведения в сторону своей суженой тот не проявлял. Вопрос очень уместный, но трудно разобрать, с чем связана такая «черствость» героя – с его характером или недостатком мастерства писательницы. Хотя переживания «чудовища» и его сострадание и любовь к семье, у которой он прятался, выглядят весьма правдоподобно.
В итоге, я не скажу, что книга - знаковая, что учит чему-то новому, да и пафос повествования сбивал, но история добротная, хотя уже и не страшная.Напоследок – пара понравившихся цитат:
«Если ваши исследования заставляют вас жертвовать человеческими привязанностями и простыми радостями, то в этих исследованиях наверняка есть то, что недостойно человека».
«Нет ничего тягостнее, чем наступающий вслед за вихрем трагических событий мертвый покой. С ним приходит та ледяная ясность, в которой больше нет места ни страху, ни желаниям, ни надежде».
«Странная вещь – знание! То, что узнаешь однажды, уже не выбросить из головы, оно держится там прочно, как лишайник на камне. Иной раз мне хотелось избавиться разом от всех мучительных мыслей и противоречивых чувств, но я догадывался, что тут есть лишь один выход – смерть».
«Легко смиряться тому, кто просто несчастен, преступнику же нет покоя и в глубоком сне».
«Друзья детства, даже если у них и нет каких-то особых достоинств, имеют над нами особую власть. Они могут верно, как никто, судить о наших делах и поступках, потому что чувствуют и знают наши истинные побуждения».Содержит спойлеры7218