Рецензия на книгу

• 

  Аноним29 мая 2018 г.

  "На голову мов злива впала ця вразлива манія, діагноз кіноманія, в нас з вами кіноманія"

  Села писать рецензию и не смогла вспомнить название книги. С кем не бывает? Полезла подсмотреть – и осознала, что весь план рецензии летит коту под хвост стремительней, чем Катерина с обрыва, ведь книга называется «Киномания». Нет, не «КИНОмания», как сперва подумалось мне и даже не «Кино+Мания», а «киноМАНИЯ», так что мое намерение накатать длинное (не менее семисот слов, кэп у нас это четко отслеживает) серьезное полотнище с фразой Ленина (а что может быть серьезнее слов Ленина?) о «важнейшем из искусств» в качестве эпиграфа, несколькими отсылками к известным кинематографическим объектам (да, уровня «Люк, я твой отец», «Ты не пройдешь» и «Добби свободен», но все равно считается!) и до обморока заанализировать детективную линию, пеняя автору на дэнобрауновщину, терпит сокрушительный крах. Ведь вместо кино могли быть вино, домино, музыка, театр, кулинария, семейство Кардашьян, ЗОЖ и качалка, «Игра Престолов» или ворлд оф танкс, это вообще незначительный элемент, главное тут – ручка, до которой доходят герои, потакая собственной одержимости, а не форма, которую эта одержимость приняла. Более того, я, например, опасалась начинать эту книгу (не люблю смотреть на текст как первоклашка на дифуры), из-за страха между несоответствием моего уровня и уровня книги, но ознакомившись с талмудом, поняла: лишние знания – лишние печали. Бесконечное мельтешение знакомых имен, названий, слишком ясное понимание культурного контекста только помешает восприятию, ведь оно поставит читателя на одну доску с персонажами-киноманами, позволит ему зассоциировать себя с ними, интеллектуальный балласт утянет на это дно и не даст взглянуть на ситуацию со стороны. В итоге книга станет восприниматься как приключенческая история, а не как наблюдение за человеком, постепенно переходящим грань между увлеченностью и манией. На неофитов в мире кинематографа (меня, в частности) такая лавина информации впечатление производит сильное и сразу ваяет автору имидж человека шарящего, а то, что смысл происходящего, быстрее вкурит не эстет, отсмотревший тонну унылых черно-белых фильмов категорий А, Б, В и прочих букв алфавита, а тот, кому мамка в детстве запрещала «Покемонов» смотреть, потому что двадцать пятый кадр разрушит психику и заразит эпилепсией, не так уж и важно.
  

  Сюжет книги напоминает компьютерную игру по мотивам книжной серии о Нэнси Дрю: главный герой (я название книги забыла, так что не рассчитывайте, что я его по имени назову, ладно?) ввязался в квест, пытаясь найти ключи к творчеству загадочного режиссера Макса Касла. Но все дороги ведут в никуда, за каждой раскрытой тайной его поджидает тайна новая, современники загадочного постановщика умалчивают детали, а подсказки ведут не к истине, а к новым подсказкам. Подсадила его на это дело бывшая любовница Клэр, та еще синемаголичка, на момент начала повествования и встречи с главным героем (пусть будет Джон, что ли?) владевшая заштатным кинотеатром со специфическим репертуаром «для избранных» на паях со своим бывшим любовником Шарки играет музыка из заставки «Санта-Барбары». На них произведение и фокусируется, как это обычно бывает, когда есть три ярких персонажа, их характеры и взаимоотношения отлично укладываются в схему: Сердце – Разум – Душа. На примере этого трио автор наглядно демонстрирует разницу между увлеченностью и одержимостью.
  

  Шарки увлечен. Он по жизни раздолбай, что-то вроде постаревшего Шэгги, так и не встретившего своего Скуби. Он любит кино по-детски восторженно, не анализируя, не придираясь, полагаясь больше на чувства и инстинкты. Шкала его оценки имеет два критерия «понравилось – не понравилось», большего ему не нужно. Шарки – массовый потребитель, обычный зритель и он, несмотря на склонность к злоупотреблению веществами, разгильдяйство и неуемное либидо – самый адекватный тип из всех (но у кого нет недостатков?).
  

  //«Нормальность» характера подчеркивается даже судьбой персонажа: Шарки смог воплотить в жизнь пресловутую «американскую мечту» и на момент окончания романа остался единственным свободным, счастливым и живым персонажем.
  

  На грани между двумя этими состояниями балансирует Клэр. Не смотря на то, что о кино она не затыкается даже в постели, ей хватает рациональности сдерживать свою страсть, хоть та порой и прорывается сквозь барьеры разумности. Клариссе хватило ума монетизировать свою увлеченность, осуществить мечту многих: получать доход от хобби. Она – критик, ее подход слишком пристрастен и академичен, оперируя интеллектом и интуицией, она препарирует фильмы, раскладывая их по полочкам, и именно это спасает героиню от падения в бездну безумия, Клэр всегда остается в шаге от нее. Даже в момент кризиса, когда ее святыню вот-вот подвергнут осквернению (пленку с любимым фильмом передадут в руки нациста и военного преступника), она умудряется сохранить здравый смысл. Круг интересов ограничен, но познания широки, это позволяет не зацикливаться на каких-то определенных фактах, а видеть общую картину происходящего.
  

  //В итоге Клариссино балансирование не заканчивается ничем хорошим – она сталкивается с силами стихийными. Им хлипкое равновесие, в котором Клэр себя удерживает до лампочки, они просто сметают ее с дороги.

  И, наконец, Джон (или Джек?). Он маньяк. В детстве его покусала учительница литературы, в юности Клэр оттрахала все мозги своими киноманскими лекциями и теперь двойное дно персонаж не находит только там, где уже нашел тройное. Джон цепляется за ниточку и спешит распутать весь клубок, не замечая в своем помешательстве, что только больше и больше запутывается во всей этой ерунде. Его мания поглощает все свободное время и постепенно создает стену между ни и окружающим миром. Сначала отдаляется семья, потом друзья, приятели, коллеги, постепенно исчезают все «лишние» – не связанные с интересующей его отраслью кино – люди. Даже та, что подсадила его на фильмы, та с которой он впервые увидел ленту Касла, отступает перед этой манией, признав свое поражение. Главный герой по-настоящему живет лишь в те моменты, когда проходит свой каслоквест, люди ему интересны только как источники информации о Максе Касле, он готов пожертвовать свободой, достоинством, жизнью ради мотка вожделенной кинопленки или ответа на вопрос.
  

  //В конечном итоге Джон остается наедине сам с собой (я не могу считать Макса Касла полноценным персонажем, он так и остался для меня макгаффином), утративший связь с внешним миром, но зато с ответами на волнующие вопросы. Ему повезло – в отличии от большинства одержимых, его одержимость имела смысл и конечную цель, которую ему удалось достигнуть. По итогу «он не заслужил света – он заслужил покой», что тоже неплохой результат.

  Книга – всего лишь объяснение, как он дошел до жизни такой. Объяснение психологически точное, емкое, интересное, без разудалого экшена, ярких событий, неожиданных поворотов, они здесь и не нужны. «Киномания» произведение монотонное, приправленное размышлениями и измышлениями. Слог у автора приятный, некоторая зануднось даже придает шарма. На отсылки я откровенно забила, поленившись даже гуглить абсолютное большинство, они показались той самой мишурой на елке, что призвана скрыть некоторые мелкие огрехи деревца типа недостатка игрушек, проплешин и общей кривоватости ствола. С ритма сбивали моменты, связанные с очередным вселенским заговором, демонизированными катарами и предапокалиптичным мандражом, которые я восприняла как стеб над подобными мотивами в литературе. Сама по себе "Киномания" - отличный тест на параноика: если вам начинает казаться, что в идее о существовании катаро-масоно-тампильеро-госпитальерско-жидомассонского заговоре есть смысл, то

  поздравляю, вы параноик, смените лейкопластырь на вэбке, в этом ОНИ уже проковыряли дырочку.

  
  

  Картинка из интернетов, отдаленно подходящая по смыслу

  Забавно читались сетования Джона по поводу испорченности молодого поколения, отсутствия у них художественного вкуса – очень тонко передал автор тот момент, когда человек, утратив молодость, теряет с ней и ощущение реальности, искренне начинает верить, что «раньше было лучше» (а главное – высокоморальнее, ага, конечно).
  

  К сожалению, не смотря на многочисленные плюсы, пятерку или даже четверку я поставить не смогла. Почему? Как ни странно, не из-за вышеупомянутой дэнобрауновости или даже объема, а по более тривиальной причине: Рошак собственноручно надломил мир, который создал. Как? Да очень просто: на главного героя вешаются тетки. Все тетки (только монашка устояла, это был момент, когда автор меня действительно удивил), независимо от возраста, национальности, профессии, социального положения. Это глупо, это неправдоподобно, это пошло и примитивно, это похоже на лелеяние каких-то авторских комплексов и закрытие гештальтов, это портит картинку, это бывает только в рекламе АХЕ. В конце концов, это заводит мое воображение в тупик. Каким образом? Объясняю наглядно: представьте, что у вас есть сосед по лестничной площадке, допустим, дядь Валера (имена и фамилии вымышлены, все совпадения случайны). Он немолод, пожухл и любит рыбалку. Не, не так. ОН ЛЮБИТ РЫБАЛКУ. Об этом знают все соседи и особенно вы, несчастный человек, постоянно спотыкающийся о снасти в тесном коридорчике, регулярно пробуждающийся в четыре утра от шумных сборов за стеной, знающий о запахе жареной рыбы все. Если ненароком завести с ним разговор, становится понятно, что ваш сосед может рассуждать о блеснах и прикормке часами, по тому, как дернулась леска определяет, что за рыба попалась на крючок, знает рецепты 150 видов наживки. У тому же, он знаменит в кругах рыболов, председательствует в местном клубе, дважды на региональное тв был приглашен в качестве гостя программы и заметка в газете была (с фотографией!), когда он мега-леща поймал. Но ни о чем ином он даже думать не в силах, вся его жизнь сфокусирована на поплавке, он живет, ожидая, как тот дернется и никакому комару или лягушке (а на большее окружающий мир не тянет) его не отвлечь. Представили? А теперь подумайте, как, часто ли порог его холостяцкой берлоги переступает нога женщины? У меня есть четкий ответ: раз в месяц, когда из жэка приходят показания счетчиков снять. Он же не тянет даже на равнодушного типа вроде Печорина, которым можно увлечься чисто из-за его безразличия, он-то не безразличен, а увлечен, просто, какими-то странными вещами. Жарит ли он при таких обстоятельствах кого-то кроме свежепойманой рыбы? А сами как думаете? Даже если возникнет женщина – это будет одна-единственная женщина, а не толпы их, скорее исключение, чем правило. А теперь замените «рыбалку» на «кино». Ясно-понятно? И вот такая мелочь смогла подпортить общее впечатление и заставить усомниться во всем произведении. Получается, Рошак сначала четко дает понять читателю, что «дьявол кроется в деталях», описывая фильмы Макса Касла, а потом нарушает собственные постулаты, что сильно сказывается на общем впечатлении от произведения. Не надо так.

  10

  398