Рецензия на книгу

• 

  Аноним8 мая 2018 г.

  Это назвали подвигом...

  В очередной раз убеждаюсь, что нельзя такие масштабные и многоуровневые произведения ("Война и мир", "Тихий Дон", практически весь Достоевский) оставлять на откуп школьной программе. Или делать это, беря с деток кровную клятву перечитать книгу в зрелом возрасте:) Меня лень миловала, "Тихий Дон", в отличие от "Войны и мира" не читала, а представление о содержании заимствовала из одноимённого фильма. И слава Богу! Могу насладиться книгой в полном объёме. Слегка странно писать рецензию на первый том, но честно говоря, прочитав только его, вы узнаете о нескольких ярких судьбах и кровавых страницах истории.

  Я не буду останавливаться на языке и красоте текста - об этом уже было сказано многократно, это либо любовь с первых строк, либо непреодолимое отторжение. И не буду описывать перипетии сюжета - Википедия вам в помощь. Поделюсь своими открытиями относительно этого романа, точнее первого его тома.

  Это не история любви Григория и Аксиньи. Первый том дает нам лишь набросок их отношений, и для меня, честно говоря, они стали некоей фоновой зарисовкой. Куда больше меня впечатлила и поразила другая пара, выкованная в самые чёрные для человеческих отношений времена, - Анна и Бунчук. Она - еврейка, революционерка-пулемётчица, он - прошедший войну, убеждённый революционер, едва не сломавшийся на "чистке грязи" в должности коменданта трибунала, читай палача революции. Их короткая любовь, отношение друг к другу, её гибель, его расстрел (ниже цитата о его к нему отношению) остались для меня главной любовной темой первого тома. И даже отвлеченно-наблюдательное описание их отношений помогло мне ощутить надрыв и боль в их, в общем-то ничем, кроме войны, не обременённой связи.
  

  
  Он готовился к смерти, как к невеселому отдыху после горького и страдного пути, когда усталость так велика, так ноет тело, что волновать уже ничто не в состоянии.

  Это лучшее, что я читала, о деградации на войне. Воистину, человек - одно из мерзотнейших животных, способных убивать себе подобных не из чувства голода, а "по убеждениям".
  

  
  Животную без потребы нельзя губить – телка, скажем, или ишо что, – а человека унистожай. Поганый он, человек… Нечисть, смердит на земле, живет вроде гриба-поганки.

  Насколько правдивы, настолько и чудовищны страницы с описаниями зверств гражданской войны с обеих сторон, убийства из давней ненависти и вражды, казни по праву сильного - не ожидала я такой боли от романа. Причем бои первой мировой, даже описание первого опыта убийства себе подобного не оставили у меня такого глубокого впечатления, как результаты столкновений братьев с братьями.
  

  
  Столкнулись на поле смерти люди, еще не успевшие наломать рук на уничтожении себе подобных, в объявшем их животном ужасе натыкались, сшибались, наносили слепые удары, уродовали себя и лошадей и разбежались, вспугнутые выстрелом, убившим человека, разъехались, нравственно искалеченные.
  Это назвали подвигом.

  Это жизнеутверждающая книга. Несмотря ни на что! Это настроение веры в будущее создаётся неторопливыми зарисовками быта, природы. Они вроде как вторичны и не несут смысловой или сюжетной нагрузки, но именно они создают это настроение - жизнь всё лечит. А последние страницы об упокоении Валета так прямо об этом. Или две строки ниже.
  

  
  Стекали неторопливые годы.
  Старое, как водится, старилось; молодое росло зеленями.

  Сильнейшая книга!

  11

  545