Рецензия на книгу

• 

  Penelopa24 мая 2018 г.

  Эта книга стоит особняком среди других книг о Великом Кристалле. Она вообще поначалу больше похожа на рассказ о скудном послевоенном детстве. Это наш мир и реалии нашего времени. 1947 год, совсем мало времени прошло после Войны, но детство всегда детство, и Стасик Скицын похож на сотни других таких же послевоенных пацанов. Время напоминает о себе и судьбой отчима, так и не изжившего в себе ужас лагерей, и общим страхом перед всевидящим оком. Ну подумаешь, перепутал первоклассник стихотворение, выучил не то, но это не просто оплошность, это почти политическая незрелость!
  

  
  С досадой на сплошную несправедливость он выговорил:
  — Там же все одинаковое. Счастливое детство... Сплошное счастье...
  — Ты по-рас-суж-дай! — Эмма Сергеевна так шарахнула указкой по столу, что с белесой доски посыпалась меловая пыль. — Сатирик нашелся, Михаил Зощенко! Знаешь, что бывает с такими?

  И не от вредности учительницы, просто ей, как и всем страшно, а ну как узнают ТАМ.

  Стасику пока неведомы эти сложные проблемы, у него своих хватает. Детское одиночество, тоска по другу, настоящему, честному, верному. Все это знакомо каждому, но как это часто бывает именно у Крапивина, помощь приходит извне. Среди ребят друзей не находится, только Белый шарик, юная звезда, посланец из иного мира, всемогущий, добрый, сильный – ну, в общем мечта. Я не могу сказать ничего плохого, трогательная верная мальчишеская дружба , очень искренняя, теплая. Но что-то шершавило, что-то мешало полностью отклонить взрослый скептицизм. Наверное, если поставить целью рассказать тем, кому 12-13 о печальных страницах в истории страны, то все правильно. Наверное, не надо огорчать их рассказами о том, как дети умирали от туберкулеза, как до срока седели молодые женщины, что означали черные воронки и машины с надписью «Хлеб», почему люди после пережитого подчас предпочитали смерть жизни. Наверное, это хорошо, если придет Белый Шарик и мановением пальца поправит и все будет хорошо. А если не подправит, так это потому, что иначе будет еще хуже. Наверное , это все правильно. Но у меня осталось впечатление нарочитости. Несмотря на бравурный настрой, несмотря на бодрые слова про «Мы спина к спине у грота отобьемся от врага!» Хотя у меня в голове вертелось «Мы спина к спине у мачты, против тысячи вдвоем», это Джек Лондон, но кто знает, может быть у переводчика Лондона и Крапивина один источник вдохновения?

  37

  1,1K